Честно хотелось выложить к Дню Рождения Ичимару-тайчо.

[kotenkolisenok]

Название: Разговор по душам.
Автор: Джерри Ли
Бета: Нету
Рейтинг: G
Пейринг: ГинРан, Хинамори Момо, Хицугая Тоширо.
Жанр: флафф
Краткое содержание: война закончилась, Гин выжил, но как ему вести себя теперь, ведь образ интригана и предателя исчерпал себя, Рангику пытается помочь другу найти общий язык с другими шинигами.
Дисклеймер: Все Кубо!
Предупреждение: ООС, Ичимару Гин попавший по вине Рангику в глупое положение.

Хицугая Тоширо открыл глаза. Над ним был потолок – белый.
Скосил глаза влево. Окно. За ним яркое голубое небо.
Опустил глаза вниз. Одеяло. А поверх его собственные руки.
Он попробовал пошевелить пальцами. Получалось плохо. Что-то раздражало, какая-то мысль, нет скорее чье-то присутствие. Что-то знакомое, неприятное, похожее на…
Он скосил глаза вправо. На улыбку Ичимару Гина! Спокойное безразличие, которое он ощущал за секунду до этого, тут же исчезло. Воспоминания, как прорвавшая плотину река захлестнули его с головой. Ярость и боль. Губы тут же выплюнули: «Ичимару, ублюдок!»
- Ака-на, Хицугая-тайчо! Как невежливо! А я то зашел передать вам привет от Хинамори-кун. Она ничуть не сердится за то, что вы проткнули ее своим занпакто. И обязательно навестит вас, как только…
- Она жива?!
- Да, насколько, это слово применимо к нам шинигами. И так же как вы и я находится в казармах 4 отряда. Под неусыпным присмотром нашей бдительной Уноханы-тайчо.
- А… Айзен?
- Убит, но, к сожалению, ни вами, ни мной. Так и не удалось нам попасть в главные герои. Что поделаешь!
- Но ты же, - у Тоширо происходящее никак не укладывалось в голове, - предатель? Или ты предал и Айзена тоже?
Ичимару Гин глубоко вздохнул. Про себя. И назвал нехорошими словами Хинамори-кун и Рангику, за то, что втянули его в эту аферу. А потом себя, за то, что позволил им это сделать.

А все начиналось так невинно! Рангику зашла его навестить. Принесла хурмы и болтала без умолку. А потом он пошел ее провожать. Наконец-то можно было расслабиться и наслаждаться каждой минутой, что он проводил с Ран-тян. А потом они зашли в палату к Хинамори-кун. И Гин понял, что, потеряв бдительность в компании очаровательной Рангику, позволил себе непозволительную роскошь.
Хинамори-кун встретила их приветливо, что само по себе должно было его насторожить, но он прохлопал это ушами. Обрадовался тому, что девочка не вздрагивает больше испуганно при его появлении. Вот и попался.
- Рангику-сан, Ичимару-тайчо, - обрадовалась Хинамори.
- Вот зашли тебя навестить, - улыбнулась Рангику.
Гин тоже улыбнулся. Своей фирменной улыбкой. Не помогло. С некоторых пор Ичимару Гин стал замечать, что его улыбка больше не производит на людей должного впечатления. Никто больше не вздрагивал, не застывал, словно кролик, зачарованный змеей, не спешил убраться подальше. Теперь ему улыбались в ответ! Та же Хинамори раньше бы непременно вздрогнула, а уже потом несмело улыбнулась. Вместо этого она ему обрадовалась и тут же принялась жаловаться на судьбу.
- Хорошо вам, Ичимару-тайчо, вам уже разрешают вставать. А я вот…, - развела руками Момо, сидя в кровати. Рангику сочувственно закивала в ответ.
- А мне так нужно увидеть Тоширо! Я должна сказать ему что, что…
Тут глаза у Хинамори округлились, губы задрожали. И началось… Момо рыдала и захлебывалась словами, пытаясь что-то объяснить. Рангику ее утешала и нежно прижимала к своей прекрасной груди. Он же стоял столбом с деланным недоумением на лице. Ибо нехорошее предчувствие уже закрадывалось в душу. Но даже в страшном сне не могло ему присниться, чем все это закончиться!
Внезапно плач и причитания прекратились. Две пары женских глаз взирали на него: Хинамори с надеждой, Рангику требовательно, почти угрожающе.
- Ичимару-тайчо, правда?
- Конечно, Хинамори, можешь не волноваться. Гин, ты слышал? Сейчас ты пойдешь к Хицугае-тайчо и передашь ему слова Момо.
Недоумение, которое выражало лицо Ичимару Гина, усилилось, и теперь к этому выражению добавилась еще и легкая обида. Не помогло. Опять. А ведь даже на Айзена действовало!
- Ичимару-тайчо, прошу вас, скажите Тоширо, что у меня все в порядке и я совершенно, ну просто совсем, на него не сержусь.
Гин посмотрел в умоляющие глаза-плошки Хинамори. Перевел взгляд и увидел сведенные вместе брови Рангику.
- Ги-ин! – в голосе подруги послышалась угроза.
- Рангику! – солнечно улыбнулся он ей в ответ. – А разве ты не хочешь навестить своего капитана?
- Я была у Хицугаи-тайчо утром! – отрезала Рангику. – Он к тому, времени еще не очнулся. А сейчас мне нужно возвращаться в отряд, ведь я замещаю капитана!
- Ичимару-тайчо! Тоширо обязательно должен услышать, что я его прощаю, сразу же, как только очнется. Обязательно!
И вот так, под испепеляющим взглядом подруги, и умоляющим Хинамори-фуктайчо, Гин направился к выходу.
Один светлый момент в этой истории был. Рыжее солнце метнулось к нему, когда он уже вышел из палаты. Нежные руки обвили шею.
- Спасибо, Гин, - она поцеловала его и умчалась прежде, чем он успел хоть что-то сказать.

Гин еще раз вздохнул, теперь уже по-настоящему. Поцелуй Рангику был воспоминанием, а Хицугая был реальностью. Реальностью, которая требовала ответы на свои вопросы.
- Скажи, Хицугая-кун, можно ли предать человека, которого собираешься убить с самого первого момента вашей встречи? – ответил он вопросом на вопрос. И теперь с улыбкой наблюдал за напряженной работой мысли капитана 10 отряда.
- Кому же ты на самом деле был предан?
Ичимару Гин улыбнулся. Хицугая готов был поклясться, что никогда прежде не видел у капитана 3 отряда такой улыбки.
- Догадайся. А лучше спроси себя, Хицугая-кун, кому же предан ты?
- Хинамори.
- А?
- Хинамори та, кого я хотел защитить. Тот человек, которому я по настоящему предан. Не Готей-13. А та, которую хотел защитить ты, Мацумото. Так?

Ответил Ичимару не сразу. Некоторое время он приходил в себя.
- Вот он, какой наш капитан 10 отряда! – умилился Гин. – Он такой догадливый! – и добавил уже нормальным тоном. – Запомните, Хицугая-тайчо, есть вещи, которые можно не произносить вслух, и вопросы на которые можно не отвечать. Они подразумеваются сами собой.
От этих слов Хицугая слегка порозовел. Но на языке у него вертелся еще один вопрос, который срочно нужно было задать этому… Ичимару Гину. И он его задал. Гин сначала закатил глаза, моля всех богов помочь ему с эти мальчишкой. Потом принялся отвечать, предварительно призвав на помощь все свое красноречие.
Рангику наблюдала за ними, скрыв свою реяцу настолько, насколько это вообще было возможно. Она даже дышать боялась, смотря сквозь приоткрытые двери на двух дорогих ей людей. Один из них учился говорить, другой учился слушать.