Реклама ;Ъ

[Альвар]

3 марта начинается конкурс хокку на www.sanban-tai.narod.ru! (это сайт, посвящённый третьему отряду из «Bleach» ^^)

- тема хокку – третий отряд -
- количество хокку от одного автора неограниченно -
- конкурс продлится с 3 по 17 марта -

Приглашаем участвовать всех желающих! Подробнее о конкурсе вы можете узнать здесь:

@темы: Ichimaru Gin, Организационное, Новости, Стихи, Реклама

---

Майский вечер

[Synesthesia]

Лень писать шапку...потом ее добавлю.
Сентиментальная миниатюра.



Майский вечер: влюбленные нежатся в лениво-медовой духоте поздней весны. Под ногами жмутся мягчайшим кремовым ковром опавшие цветки акации, дурманящие молодую кровь в своей быстротечной агонии. Перед глазами все рябит и кружится, пляшет и плещется, порхает и скачет. И все это переливается еще не до конца потухшими красками в истоме сиреневых сумерек. Над головами парочек, прогуливающихся в объятиях еще свежей страсти, исполненных благоговения перед всем прекрасным, задорно вспыхивают друг за другом звезды: одна ярче другой. Все их волшебное сияние щедро льется вниз, на земную твердь: сады и парки, лесные опушки и изумрудные улицы, праздничные в желтых и рыжих огнях. Словом, все во Вселенной живет и дышит только ради этого вечера, плывущего в океане чувств: казалось, настал тот самый таинственный час счастья, такой неуловимый и редкий.

Рангику вдыхает воздух, влюбленный сам в себя, заражающий и всепроникающий…и сердце ее забывается в тихой печальной ностальгии. Посреди влюбленных голубков она одинокий лебедь. Необрученная вдова в темной шале безвременной разлуки. Угасла ее звезда-покровительница, растаяла в небесной синеве ровно 30 лет назад, не вернувшись. Так и пустеет ее местечко меж лучистых сестер. И вместе с ней весь свет ушел куда-то глубоко во тьму прошлого. Рангику слепа, как кошка с выколотыми глазами. Наказание за то, в чем никогда не раскаиваются: любовь. Она любила…и поплатилась. Но сожаление не гложет ее иссушенную горем душу.

Она до сих пор не ведает взаимности. Он так ничего и не сказал: ни первого и последнего признания, ни горького откровения, ни бессвязного шепота или мольбы…только легкая улыбка, озарившая его восковое лицо, как свеча покинутую келью. Это то последнее, что Рангику увидела. А потом его не стало, и тогда…все вдруг испарилось, словно странное, затянувшееся видение. Все перестало быть тем, чем было…после него. И, наверное, Рангику Матсумото именно от того и не сожалеет: ведь последнее, что она видела…в своей жизни после смерти… была его прощальная улыбка. Он ушел куда-то далеко-далеко, туда, где спят, еще не издавшие крик, младенцы …а у нее теперь есть его улыбка. Навсегда…пока память не угаснет, она будет хранить именно ее, пуще других воспоминаний.

Рангику сжимает мягкой ладонью высокий, дрожащий в росе, ворс трав и идет дальше, навстречу майскому вечеру, рожденному тридцать лет назад.

@темы: Matsumoto Rangiku, Ichimaru Gin, Фанфики

---

Драббл

[Альвар]

Название: Последняя встреча
Автор: Альвар
Фандом: Bleach
Дисклеймер: не моё, не претендую
Персонажи: Мацумото, в основном
Жанр: наверное, ангст… Частично.
Саммари: Даррка просила драббл Гин, Рангику. Гомен на, Даррка-тян, так вышло ;Ъ Я не специально! (ПыСы: а сначала последней части не было… )



Черный провал в контрастно-ярком небе – стабилизированная Гарганта. Непривычно серьезный Урахара, суровые лица капитанов, прощальная отмашка… и нервная дрожь, сотрясающая тело, замершее в ожидании предстоящей битвы. Последней битвы. Теперь окончательно последней, потому что было общее собрание и – приказ. Последней – потому что в рейде передового отряда полегла практически вся Эспада, потому что оставшиеся предатели заперты в Уэко. В том самом Уэко, куда сейчас направляется молчаливый отряд шинигами… И во что бы то ни стало надо ступить в Гарганту первой, плечом к плечу с молчаливым Кирой и угрюмым Шухеем, потому что… потому.
А первыми пошли капитаны. И осталось только кусать губы, кожей чувствуя шероховатые песчинки времени, сходя с ума от отчаяния и безысходности. Знала бы, кому и как – помолилась бы, вверяя хрупкую надежду в чьи-нибудь могущественные руки. А так – только ждать… ждать…
«Внимание, приготовиться!... Давай!...»
..И даже не сразу сообразить, что уже можно – в портал. Туда, где под черным небом кипят бои…
«Мацумото, не спи!» - «Хай!»

Белый песок. Чёрное небо. Песчаные вихри бьют в лицо, где-то рычит огонь и шипят вспышки кидо. Там, дальше… ближе к Лас Ночес. Все бегут туда, и только я знаю, что мне – в другую сторону. Откуда? Просто знаю.
Белый песок.. Не белый. Песок покрыт кровью и копотью. Как и белая одежда, как и короткие серые волосы. Тонкие пальцы намертво стиснули рукоять сломанного занпакто, и мелкие осколки клинка празднично поблескивают на грязно-красном песке.
Я падаю на колени рядом с изломанным телом, яростно кусая губы, чтобы не завыть в это черное равнодушное небо. Тонкая нить рейяцу говорит о том, что у него осталось ещё несколько мгновений жизни. Несколько вздохов, несколько капель крови, впитывающихся в этот чертов песок… Я задыхаюсь от ярости к тем, кто бросил его умирать. Унохана и её подчиненные даже не глянули в сторону поверженного предателя, восстанавливая силы победителям, залечивая раны, нанесенные Шинсо в последнем бою. Они ушли дальше. А он остался умирать один.
Я боюсь прикоснуться к лицу, залитому кровью, боюсь почувствовать ладонью предсмертную дрожь. Но когда он, уловив мое присутствие, приоткрывает мутные от боли глаза, я не выдерживаю. Содрогаясь от беззвучных рыданий, провожу пальцами его щеке, осторожно убираю со лба испачканные в крови пряди.. Хочется прижаться к его груди, обхватить крепко-крепко, не давая больше уйти! Но его тело – одна сплошная рана, он давно должен умереть... Ещё секунда или две…
- Не… плачь…
Хриплый шепот еле слышен, приходится наклониться к самым губам, чтобы его разобрать. Губы тоже окрашены кровью, придающей его вечной улыбке страшный вид. «Я люблю тебя, лисенок» - хочу сказать я. И добавить: «Не уходи…» Но говорить не получается – горло мертво стиснуто судорожными всхлипами. А он улыбается, и всю оставшуюся жизнь выдыхает в короткую фразу:
- Гомен..на…Ран…
«Нет… нет, нет, нет!.. Ками-сама…нет, пожалуйста!..» Очередная слеза, сорвавшись с моих ресниц, падает на его приоткрытый глаз – и ему уже все равно. Он уже далеко. Несносный «лисий щенок», насмешник и язва, предатель и позор Готея… бывший капитан третьего отряда… Гин…
И прежде чем встать и уйти – туда, где всё ещё идет битва, куда зовет меня неумолимый долг, - я наклоняюсь, и в последний раз трогаю легким поцелуем его губы, с которых постепенно сползает улыбка.
«Прощай…»
…
…
…



Ветер хлопнул ставней, вырывая Рангику из объятий тяжелого сна. Девушка вскинулась, сонно щурясь на солнечные зайчики, скачущие по стенам. «Сон… всего лишь сон..,» - Рангику зябко передернула плечами. «Однако…» Она встала с кровати, и подошла к окну. Небо над головой было безмятежно синим…точно как во сне. А там, дальше, за небом, были белые пески Уэко, где сгинул вместе с другими предателями бывший капитан третьего отряда Ичимару Гин. «Сгинул…Гин. Смешно. Как-то, помню, он шутил над этим…» Мацумото вздохнула. Посмотрела на свое отражение в оконном стекле… и подмигнула. «Ничего, погоди, мерзавец! Я ещё найду тебя в твоем Уэко! И только попробуй снова уйти от меня, глупый лис… Лис.. Лисёнок…»

01.03.08

@темы: Matsumoto Rangiku, Ichimaru Gin, Фанфики

---

[Synesthesia]

Название:Сердиться незачем
Перевод с английского языка
Автор: bubblegum2000 (оригинал тут www.fanfiction.net/s/2507261/1/No_need_for_ange...)
Рейтинг: от 14
Состояние: незаконченный...но надежда есть

Писалось 2 года назад


И душам их дано бродить в цветах,
Их голосам дано сливаться в такт,
И вечностью дышать в одно дыханье,
И встретиться - со вздохом на устах -
На хрупких переправах и мостах,
На узких перекрестках мирозданья.
(с) Высоцкий


Глава 1


- Матсумото, защищайся!

Лицом к лицу со смертью, полые глазницы вытягивают останки самообладания. О неизбежности не догадываются, ее предвидят, в ней уверены. Вот как сейчас…

- Черт тебя забери, подними же меч!

Рангику не исполнить приказа. Она не ощущала ни рук, ни ног – неподвижное, ватное тело в муках свинцовой агонии. Ей суждено умереть в скорости здесь, в мире живых, увязнув в кровяном озерце-болоте. Случится все немедленно, без излишних церемоний: арранкар короток на расправу. Шинигами ли винить его поспешность? В пылу безжалостного боя даром времени не тратят.

- Поднимись! Ну же, защищайся!

Капитан…совсем рядом с ней. Матсумото не могла видеть его: облепленный неистовой сворой, он был вынужден драться одновременно с несколькими миньонами. Все же он взывал к ее угасающему разуму, убеждая ее бороться, во что бы то ни стало. Он поистине великодушен и так молод. Рангику пророчила юному капитану великую судьбу, его солнцу еще суждено взойти на вершину величия…быть может, он займет пост главнокомандующего…быть может. Она никогда не узнает наверняка. Жаль, Матсумото желала побыть подле него чуть дольше.

Ее бил озноб. Неужели капитан Хитсугайя инициировал банкай…нет, не должен был…в мире живых он под запретом. Но ему все-таки придется…на войне, как на войне. Это всего лишь леденящее дыхание смерти…Рангику лишилась изрядной порции крови.

Соленая влага, смешавшись с кровавой струей, стекала багровой эссенцией по щекам. Страх овладел Матсумото, страх одинокой кончины. Никто не сжимал ее слабеющую руку, не утешал ее намеренно пустыми посулами. Ей так хотелось, чтоб ее оплакивали, чтоб о ней тосковали. Наверное, эгоистично с ее стороны, если подумать. А еще, чтоб этим кем-то был именно он, никого другого не нужно. Был рядом в роковой час. Вся ирония судьбы заключалась в том, что он был непосредственно причастен к созданию ее палача. Всё равно. И несмотря на его предательство взглянуть бы на его лицо в последний раз, его улыбку, искреннюю без притворства и лицедейства. Лишь тогда она упокоится с миром, потому что в день их встречи Рангику переродилась, потому что…

Время ли замедлило свой ход или это всего лишь бешеный галоп ее мыслей. Казалось, с момента ее падения минула вечность…но смертоносное лезвие все также неминуемо приближалось. Мучительное ожидание. Не вырвавшийся на волю крик раздирал горло. Закрыть бы глаза, но они как будто остекленели широко распахнутыми окнами. Все вокруг поплыло, задрожало, словно ускользающее сновидение…только блеск на стальной грани…только б не видеть…

- Пронзи его, Шинсу!


Продолжение следует



Глава 2

Кровавая липкая жижа расплывалась вязкой пленкой по темному сукну, сползая на багровеющий асфальт. Все спуталось тускло-алой пряжей. Ее мутило от солоноватого зелья с привкусом железняка, казалось, разъедавшего бледную кожу. Боль, не прекращаемая мука, вонзалась клиньями в живот. Где-то раздавались чьи-то крики, словно сквозь толстую переборку, они заглушались звучным лязгом бешено вытанцовывающих смерть клинков. Какофония хаоса, порожденная безумством войны.
Но вдруг шум пропал…ей лишь почудилось. Мертвая тишина. Мертва ли она? Матсумото приоткрыла глаза: в них сочилась кромешная мгла. Нет сомнений, она мертва. Внезапно ее нутро разорвало резким выстрелом боли. Жива…я жива? Куски воспоминаний смялись в один клубок, нить которого слепо оборвалась при виде летящего меча. Потом…
- Гин?!
Слабый, едва различимый шепот. Не может быть, но…этот хладнокровный, сдержанный голос принадлежал именно ему. И меч, поразивший арранкара ….неужели Шинсу? Чтоб утвердиться в этой мысли, ей придется привстать. Вся левая сторона и грудь несносно ныли, чтоб ознакомиться с местоположением, она перевалится на правый бок и…
- Не шевелись.
Рангику тут же замерла, послушная накинутой на нее тугой, властной петле его голоса. Тихий и вместе с тем предупредительно ласковый тон застал ее врасплох. Ее глаза тщетно пытались отыскать силуэт Гина: тьма заслонила его непроглядной ширмой. Также безуспешно была ее попытка ощутить его духовную силу. Лишилась ли она чутья? Никаких волнений реятсу. Послышался шелест приближающихся шагов. Тоненькая полоска света, чудом протиснувшаяся в дверную щель, рассеяно застыла, окованная темнотой.
Наконец ей удалось заметить резкие формы его одеяния. Удивительно волнующе было видеть его в заурядном темном кимоно без традиционного белого капитанского хаори. Давно забытое зрелище. Капюшон мглы скрывал его лицо. Всё же Рангику знала его в достаточной мере, чтоб угадать извечную гримасу Гина: сщуренные глаза-щелки и четкие скулы, заостренные, словно высеченной небрежной рукой, неправдоподобно растянутой улыбкой. Ей всегда казалось, что кто-то нарочно распял уголки его рта. Гладкая ладонь Гина тронула ее висок, потеревшись тыльной стороной о щеку. Знакомое и позабывшееся прикосновение. Еще чуть-чуть и Рангику заплачет…слеза за слезой то ли от боли, то ли то того, что он рядом, ее спаситель …снова.
- Гин,- опять это имя. Рангику изголодалось по нему, как по рисовой лепешке.
- Шшш, все хорошо.
Ее лоб пылал жаром, покрывшись зернистым потом: не к добру. Раны нуждались в тщательном медицинском уходе, а Гин не был столь искусен в знахарстве, как Унохана. Он зашил и перевязал колотую рану на ее животе, насколько позволяли его скромные познания в медицине, но все же существовала угроза заражения. Только насадив на Шинсу проклятого арранкара, он не избавил бы ее от гибели: Рангику истекла бы кровью, прежде чем ей бы оказали срочную помощь. Выбор был не велик и однозначен: Гин не позволит ей умереть.
-Гин…Гин
Она бормотала его имя испекшимися от горячки губами. Худой знак. Обычно, во сне она и слова не молвит. Бредит? Если она не оправится, ему, волей неволей, придется похитить служащего из четвертого отряда. Это было довольно сомнительной перспективой, но он решился бы и не на такое. Казалось бы, он оградил ее, как мог. И вот ее жизнь висит на волоске, он же, не глядя, заточил лезвие.
Гин присел на пол, спиной прислонившись к ребру кровати. Оставалось только ждать.

Продолжение

Глава 3


Как капитан Готея тринадцать он был никуда не годен. Хуже него, разве что, изменники, изгнанники и ополоумевшие безумцы. Капитан-недоросль, вот кем он был, буквально и метафорически. Сначала, эта нелепая схватка с Айзеном и столь позорное поражение, утвердившее его на мысли, что он всего-то выдающееся посмешище, а никакой не тенсай. Он не смог уберечь Хинамори от самой себя, а теперь очередь встала за доверенным ему лейтенантом. Лишиться Матсумото, позволив врагу завладеть ею – непростительное легкомыслие. И куда он ее уволок? Будь ты проклят, Ичимару.
В той жуткой резне полегло немало шинигами его отряда. Сказать по правде, не он единственный посылал своих подчиненных на верную смерть. Опять же, всякая война зиждется на трупах, как дикий зверь набивает нутро плотью жертвы. Всё же судьба Матсумото…в нем бурлила ярость, при малейшем намёке, и совесть, словно злорадный прокурор, впивалась когтями, грызла и язвила неоспоримой уликой памяти. Она валялась, залитая кровью, бессильная перед личиной надвигающейся гибели, а он вразумлял ее дурацкими репликами. Болван.
К счастью, Ичимару Гин предвосхитил удар, возникнув из ниоткуда (сравнение Ичимару с манной небесной, уже само по себе, отторгалось всяким здравым смыслом). Его захлестнула скользкая волна реятсу, гладкая остроконечная, знакомая удушливость – спустя миг в злополучного арранкара вонзилось жало Шинсу, протаранив насквозь, как клочок соломы. Прочее движенье застопорилось, утеряв первостепенность. Мгновение и Ичимару, прижав Мастумото к груди, бесследно пропал. Как в воду канул! И когда только чертов подлец так наловчился в шунпо! Что за выгода ему спасать ее?
Ему было известно, что Ичимару и Матсумото связывали дружно перенесенные ими прошлые невзгоды. Предательство капитана Ичимару тяжко сказалось на поведении его лейтенанта. Мало того, что Матсумото привила себе дурную привычку полуденного сна в урон своим прямым обязанностям, так теперь она, ко всему прочему, запойно утоляла свою печаль горьким саке на пару с Кирой. Временами он подвергал сомнению ее боеспособность, если случится столкнуться нос к носу с двуличным типом. И так, бесспорно Матсумото не была равнодушна к Ичимару Гину, но то, что этот мерзкий ренегат, злословный паяц и завзятый себялюбец отвечал ей взаимностью, терзало еще большей бессмысленностью. Ведь речь велась о Ичимару Гине, самом лицемерном проходимце, каких только видал Сейрентей и Общество Душ, вместе взятые. Нет, не Киораку Шунсуи и Изе Нанао и не он сам и Хинамори…
Необходимо допросить Киру. И куда запропастился этот слабоумный? Опять в одиночку надрался до чертиков. Ага, явился-таки не запылился…
- Капитан Хитсугайя, чем обязан вашему визиту?
Я уже как три часа зря топчусь у порога, тупица.
- Мне нужно задать тебе несколько вопросов…касательно Матсумото.
- Но уже три дня как…полагаете, она еще…?
- Я ничего не полагаю.
Беззвучие тишины вмешалось своевременно: Кира не нашелся, что ответить, но и не сморозил очередную глупость, Хитсугайя же задавил в себе внезапный порыв всыпать нерадивому лейтенантешке. Юный капитан нахмурился, снизу вверх пронзая Киру льдистым взглядом. Всем и вся в Сейрентее стало известно о случившемся, потому как утаить подобное - одинаково, что грабить среди бела дня. И каждого обитателя Общества Душ томил один и тот же праздный вопрос: Почему? Почему Ичимару Гин, презренный предатель, почти погубивший Хинамори Момо и Кучики Рукию, сжалился над Матсумото, верным лейтенантом Хитсугаии Тоширо, на дух не переносившим Айзена и его шайку.
- Каковы были твои точные приказы в день, когда Ичимару Гин, Айзен Сосуке и Тоусен Канаме дезертировали из Готея 13?
- Вы имеете в виду, когда я…
- Когда ты поджидал нас в палате Сорока Шести.
Шимата! Что за тугодум! Нечего ходить вокруг да около.
- Капитан…мм…Ичимару Гин поручил мне вступить в бой с Рангику Матсумото и препятствовать ее продвижению как можно дольше, – Изуру заикался, голос противно дребезжал, словно пьяница, лишившийся чувства равновесия, то и дело спотыкавшийся и шатавшийся в разные стороны.
- А что насчет меня?
- На ваш счет не было дано никаких указаний.
- Должен ли ты был убить ее?
Вялая, обмякшая физиономия Киры одеревенела в замешательстве. Вот же безвольная, мягкотелая натура: задумался ли он хоть на миг, прежде чем, как преданный щенок, исполнить очередную команду Ичимару? Киру никто б не окрестил подлецом, и Хинамори испытывала к своему однокашнику странную симпатию (впрочем, видеть в окружающих лишь положительные качества было так свойственно наивной девушке, кого она не никогда не привечала, так это Ичимару). Пусть Кира и не желал навредить Хинамори, но она все же пострадала более остальных. После того, как Айзен по самую рукоять всадил кинжал в грудь своего лейтенанта, Момо забылась непробудным сном. И Хитсугайя, ее друг детства, оказался бессилен. Безусловно, Кира был хорошим малым, но капитан десятого отряда пребывал в самом что ни на есть суровом расположении духа, поэтому его резкий тон подстегнул Киру, как неповоротливую кобылу:
- Ты что оглох? Ответь же, наконец. Тебе было приказано ее убить? Так?
- Не…нет. Честное слово, не так. Я…я получил приказ преградить ей дорогу…и ничего больше. Клянусь...
Итак, его догадка оказалась верна. Когда он ворвался в логово Айзена, мерзавец явно удивился незваному гостю. Видимо, пешка Изуру должен был послужить в качестве отвлекающего маневра для них обоих. Солгал ли Ичимару, чтоб уберечь Матсумото?
Любопытно, даже интригующе. Гордиев узел затягивался, причем, непосредственно на шее Матсумото. Если она и впрямь что-то значит для Ичимару, то Айзен немедленно избавится от нее: он не благоволил последователям, пускавшим в расход его творенья в угоду собственной прихоти. И если кто-нибудь из штаба также додумается до этого, тогда, благородство благородством, Готей 13 попытается шантажировать Ичимару его же слабостью – Матсумото. Вся история с Кучики Рукией – веское тому доказательство - военный совет не отступит ни перед чем, особенно, при условии, что на кону столь высокие ставки. Итак, вероятно, Матсумото до сих пор жива благодаря протекции Ичимару. Все же ей суждено превратиться в объект охоты Айзена и всего Готея 13. Хитсугайя не позволит им заполучить ее ни в роли трофея, ни в качестве приманки.
- Кира, ни одна живая душа не должна знать об этом разговоре? Ясно?
- Предельно ясно, капитан.
Если подумать, его склонность беспрекословной субординации может пригодиться.
- Вы считаете, что с ней все будет в порядке?
- Я ни в чем не уверен. Несмотря на измену, Ичимару, похоже, исправно справлялся со своими обязанностями…он способен выходить ее. И тебе лучше прочих известно, что Матсумото не из робкого десятка.
- Ммм…да…я убедился…на жизненном опыте.
……………………………………………………………………………………………………………………………………………………..
Он вытянет Матсумото из этой передряги, во что бы то ни стало. Во-первых, скрыть, как-нибудь завуалировать истинное положение вещей, затем…затем действовать по обстоятельствам. Глядя на матовые, стянутые сном веки Хинамори, Хитсугайя скрупулезно обдумывал план реабилитации своего лейтенанта.

Далее...

Глава 4


Обыкновенно, Рангику враз стряхивала сон ретивым взмахом ресниц, не потворствуя заспанному телу. Ни столько военная выучка, сколько прожитые годы на отшибе, опустелой окраине Руконгая, воспитали в дите пустоши звериную чуткость и указали, что промеж сна и яви мешкать незачем, а то – пропадешь, поэтому пробуждение зачастую походило на вынужденно-отчаянный рывок, а после сиюминутное падение с табуретки или с низенькой кровати, раз – и ты уже потираешь ушибленный, зудящий затылок. Вымученным усилием Матсумото стрясла сонную мглистую паутину…и пожалела: тут же полоснул ее обласканные тьмой глаза раскаленный до бела пучок света, а голову прищемило зубастыми жерновами. Раскинувшее в обе стороны створки окно сквозило шуршащим холодком, мелко щипавшем, лоб и щеки. Еще б потомиться малость, нахохлившись в теплом коконе одеял и простыней, но пора и честь знать. Присягала на верность Готею 13, вот теперь и мирись с вечным довеском, пафосно именуемым чувством долга. Она спешила возвратиться в Сейрентей, словно отбившаяся от двора собака – в конуру. Ей придется, так или иначе…придется покинуть его. Впервые, исчезнет именно она, а не он. Непривычно и как-то муторно на душе.
Что за диковинный запах? Пахнет сыростью, даже туманом, но не сладковато травянистым паром почвы, а как-то наоборот, горчит, пожалуй. Шумит, что-то плещется; что-то необъятное и непостижимое, гонимое издали свистом, навалилось, хлынуло гулким ропотом и, чуть поворчав, попятилось, уползло…и опять рванулось вперед. Вот снова, так же монотонно величаво. Рангику пытливо вслушивалась в завораживающее однообразие неведомой стихии. Она опустошала, вливаясь самозабвенным напевом, одинаково грозным и молящим. И тут возмутительно крикливый возглас рассек колдовское нашептывание, как порой по чьей-то оплошности визгливая, непомерно завышенная нота напрочь портит, коверкает течение мелодии. Рангику мигом очнулась, протрезвела от шумового транса. Хоть вопль и захлебнулся прежним певучим речитативом, он уже не так владел сознанием, вернее, её уже волновала природа потустороннего звучания. Был ли Гин причастен к этому? Не забудь Айзена с его галлюциногенным занпакто! Тьфу, это ж нелепо. Чушь какая-то получается. Так или иначе, плевала она с Башни Раскаяния на всё полчище полумерок во главе с лжебожком. Чтоб ему пусто было в том Хуеко Мундо. Черт, масло масляное, маслянистее не бывает.
Порядком истомившись неизвестностью, как, впрочем, и изрядно проголодавшись, Рангику задумала провести рекогносцировку, проще говоря, этакую маленькую вылазку за провизией. За время «столетнего» сна ее когда-то сильные, упругие ноги утеряли былую крепость и стойкость. Вот ведь незадача. Онемевшие конечности беспечно бездельничали, глухие к ее отчаянным потугам. Ну же, не подводите меня. Стиснув зубы и тяжко сопя, Матсумото уперлась локтями, изогнулась, выпятив грудь, уселась на кровати. Затекшие ноги все также безвольничали бесполезными деревяшками. Прямо-таки дряхлая старушенция. Рангику попыталась протащить их пусть даже чуть-чуть, но вместо этого обмякла и едва удержала с таким трудом отвоеванную высоту.
- В твоем положении неразумно так надрываться. Разбередишь раны.

Рангику вздрогнула и сморщила недовольную мину, насупилась, как дитя, на дотошное замечание взрослого. Подкрался-таки исподтишка и расточает заботу, видите ли! Теперь она кляла свою немощь, стыдилась. Её бесил, да еще как, бесил этот снисходительный, немного строгий тон. Задрав подбородок к верху, чтоб, как следует, вцепиться колким взглядом в едкую усмешку, лоснящуюся от забавной мысли на ее счет, Рангику думала о том, как бы ее искоренить. Итак, она восприняла его в штыки, что ж почти справедливо.
- И как по-твоему я доберусь до Общества Душ, не пошевелив и пальцем?
- Пока никак. Тебе необходим покой.
- Я не нуждаюсь ни в твоих советах, ни в твоем присутствии!
Ожесточенное безмолвие железным занавесом упало промеж них. Что может быть печальнее жестокой правды, сказанной женщиной. Немного скошенная вправо ухмылка Гина поникла, тонкие губы свернулись в оборванную веревочку. Всё же здешний воздух чересчур горчит. Как-то свирепо и одичало бьется о тишину загнанный зверь за окном.
-Ты и впрямь возомнил себе, что я буду отсиживаться на этой Кудыкиной горе, тихонько зализывая свои раны? Так? Вынуждена тебя разочаровать: мы с тобой по разные стороны баррикад. Ты повинен в покушении на убийство, по меньшей мере, двух шинигами. Помимо этого ты же являешься сообщником Айзена Сосуке, злейшего врага Общества Душ. Ты своевольно переступил через присягу, пренебрег кодексом, обесчестил свой отряд, вступил в бой с моим капитаном, подставил под удар собственного лейтенанта – и это лишь наиболее вопиющие преступления. И, верно, перешагнул, перепорхнул через эту черту безнаказанно, как будто и вовсе не было никогда этой границы. А так как в первую очередь я офицер Готея 13, то, не глядя на двусмысленность моего положения, поступать буду согласно уставу.
- Прислужница правосудия. Хм, что ж ты не упомянула среди моих столь многочисленных прегрешений сорок шесть голов старейшин. Между прочим, я снес их безукоризненно и с этаким чувством выполненного долга. Они, поди, и глазом не успели моргнуть - счастливцы. Да и к тому же потеря та не велика будет, головы им-то требовались так для виду, чтоб было, зачем отъедать шеи. Тебе так не кажется?
- Прекрати немедленно. Насилие порождает насилие.
- К чему эти старомодные истины? Мы приходим в этот мир и оставляем его отнюдь не по собственной воле. Так почему ж не сопротивляемся, а покорствуем душегубам? Почему нам не стать хозяевами судеб? Смерть, по моему разумению, и есть то величайшее зло, испокон веков тиранившее наше существование. Почему же…
- Так вот, к чему ты клонишь. Бессмертия тебе захотелось? Вечности? Видно, не даром в Сейрентее поговаривали, что из капитанов лишь тебе и Тоусену невыносима мысль о смерти.
- Не будь ханжой, милая. На днях ты не высказала особой отваги, когда невоспитанная зверюшка намеревалась проткнуть тебя своим прутиком, как пойманную бабочку.
Не в бровь, а в глаз. Метко подмечено. Загогулина сарказма вновь взыграла на лице Гина. Подобно искусному фехтовальщику он умел парировать, отражать любой удар и разить наповал, если ему так вздумается. И, как правило, его речи, а, порой, всего-то одно красноречивое словцо, как бы невзначай, но очень даже нарочно, пронзали оппонента с акупунктурной точностью. Вредоносные иглы впивались соответственно глубоко и в определенные точки самолюбия, веры, страхов, надежд… Да, Шинсу не был единственным орудием пыток и казни, искрометный, отточенный, как ядовитое жало, верткий язычок Гина творил еще худшие беды.
Словесная перепалка тут же оборвалась, дверь молчания захлопнулась. Пришел черед немых взглядов сквозь замочные скважины. Рангику вгрызлась глазами в Гина, буравя щелочки, просвечивающиеся сквозь белесые почти замкнутые веки. Но, видно, порода оказалась чересчур тверда и неподатна, и она без толку билась о непроглядный кварц его глаз. Рангику не таилась, не пряталась под щитом, как Гин, но душу ее не видать было сквозь муть гнева и неприязни. В такие двери ни постучишь и уж, наверняка, не протолкнешься, и каждый тянул ее на себя, и оттого двери никак не поддавались ни одному, ни другому.
- Я не думаю, что ты когда-нибудь поймешь мой поступок,- медленно, ударяя по каждому слову, сказал Гин.
- Ты как всегда прав. Где ж мне тебя понять?! Никогда мне тебя не понять,- охотно и зло подтвердила Рангику.
Теперь ей был виден лишь его заостренный профиль. Гин задумчиво уставился в запотевшее, дымчатое стеклянное марево, за которым также взволнованно и надменно клокотала ощетинившаяся стихия. Ветер неистово измывался над нею, и они, не преставая, перечили друг другу, сварливо пререкались звучными раскатами. Настырные порывы баламутили бестию, надрезая ее пенистыми ломтями, а она в отместку отчаянно огрызалась. Провокатор, ты всегда им был и впредь им будешь. Эта затянувшаяся буря разорительна для нас, Рангику. Ну, что ж последний штрих и буря разразится вовсю.
- Ты меня, конечно, не простишь. Это было б слишком пошлой концовкой, Рангику,- слетев с улыбчивых губ, равнодушная ирония вдруг предательски обернулась горьким откровением, ее имя - ему поруганием, справедливым, как заслуженный приговор. Он - никогда не раскаявшийся грешник. И все же вдали от нее грех безвкусен.
Тот тоненький волосок, лоскуток воли, на котором повисло самообладание Рангику, звонко лопнул, как надорванная струна, и она сорвалась вниз без надежды зацепиться за что-нибудь еще. Признание неизбежно, как смерть. Я выкрикну это, раз тебе так этого хочется.
- Да, это так, никогда не прощу… слышишь! не прощу, не могу, не желаю простить…никогда…- дикий срывающийся крик надломился, охрип рваными всхлипами.
Грянул гром, и ошалелый, неистовый вихрь разбушевался, разошелся в полную силу, подхватив Гина, как парусник, застигнутый роком природы. И закувыркало бы, закружило бы его в гибельной круговерти, повременив он хоть секунду. Гин отвернулся и затворил за собой дверь.
Надрывные рыдания плакальщицы за окном и Рангику перемешались, слились в скорбную, завывающую симфонию. Капли обильно скатывались по впалым щекам, подбородку, оплетая шею извилистыми жилами. Она задыхалась прогорклыми слезами и воздухом, пропахшим такой же солоноватой горечью.
Гин стоял, опустивши плечи, и пристально вглядывался в белую, непорочную поверхность. Скомкав худые, как спицы, пальцы, он вобрал вместо сердца в кулак накопившееся чувство, затем распрямил распаленную ладонь и прижал ее к стене. Каленый бурый отпечаток реятсу затемнел шрамом на девственной белизне. Жаль, кому-то придется штукатурить всё заново. Он больше не винил смерть во всех бедах, жизнь оказалась не менее беспощадной.

@темы: Matsumoto Rangiku, Ichimaru Gin, Фанфики

---

Фанфик. Грусть-тоска меня снедает...

[Synesthesia]

Вот...маленький подарок в честь праздника. Предупреждаю! Ничего романтического...

Навеяно новым бличевским фильмом, где Хитсугайя «предает» Общество душ… и исчезает. Матсумото остается одна. Что станет с ней?

Без названия…


Пепел цветов развеян ветрами…
Странники бездомные,
Со стебля слетевшие,
Так далеко…
Семена свои вы сеете,
Про меня всегда забываете…
…Почему?

Когда новорожденные тени ноябрьских сумерек взбираются по бесчисленным бледным стенам и башням белокаменного Сейрейтея,таясь лукаво в каждом уголке его запутанных улочек и переулков, когда наступает время смены карауля и, как водится, шумных пирушек, а фонари уже лучатся в тусклых лужицах света, только тогда она вспоминает…
Только в это поздний час она сбрасывает каждодневные путы со своих усталых плеч, словно клен свои ослепительно яркие листья. Потому что вот-вот из-под полы неба вынырнет ночь, благословленный сезон человеческой слабости, пора страстей и откровений. Под строгим взором солнца такое непозволительно.

Рангику Матсумото – сильная женщина, так сказал бы любой…так кажется каждому. Так должно казаться. Так она считает сама. Но вся ее бравада превращается в туман, видимость силы. Хоть она и верит, что ее сердце – выжженный клочок души, руконгайская пустошь, все же ее не покидает это подземное живое, шелестящее чувство…жжения где-то глубоко внутри, на самом донышке ее существа. И от этого чувства ей становится страшно. Вдруг былой пепел запылает? И печаль навсегда лишит ее дневного покоя. Пока же…ее утешает прохладная ласка дыхания мглы.

Ее сны наяву, такие правдоподобные и осязаемые, вчерашние фантомы…эти жуткие, незваные гости без позволения хозяйки усаживаются вокруг нее и рассказывают….рассказывают одно и тоже: ее историю отчаяния и одиночества. Иногда они смеются над ней, дразнят ее капитанским хаори, что небрежно и давно забыто на спинке дивана. Этот белый символ высокого положения, утомительного долга, а следом, и коварной, манящей власти. Важный чин оголяет, лишая человеческих привязанностей и близости:

Нет друга.
Нет возлюбленного.
Нет семьи .

Нет родного человека.

Ничего нет, кроме пустотелой рутины божества смерти, вот во что она превратилась…такой всесильный и пафосный обман. Профессиональная скука. Ничего больше. Сплин из ничто, а что ей осталось? Матсумото Рангику приблизилась к пику бессмертия, когда существование побеждает жизнь, даже, если это жизнь после смерти.

И теперь…теперь она гуляет среди черных волн. Они душат ее, но она все равно продолжает идти. Ей не страшна смерть и забвение, но она боится воспоминаний…и поэтому с первыми лучами рассвета она закрывает их в темный чулан…до тех пор, пока ее спокойствие непоколебимой богини заслоняет потаенные тревоги.

Серый пепел…сыпется меж пальцев, как песок. Сколько еще?

Она бы утопила вечность в океане горького саке, но не пьянящего напитка она жаждет, а что-то, что в тысячи раз горше…непролитых слез.

@темы: Matsumoto Rangiku, Ichimaru Gin, Фанфики

---

Валентинка фор Гин

[Darrka]

всех с прошедшим днем св.Валентина!

@темы: FanArt, Matsumoto Rangiku, Ichimaru Gin, Новости, Рисунки

---

Рисунок Даррки

[Альвар]

Автор - Даррка, я только выкладываю. ИМХО, он тут обалденно грустный ^_^

@темы: FanArt, Ichimaru Gin, Рисунки

---

Песня в тему

[Альвар]

НЕсерьезная песня не совсем трезвой Рангику ;Ъ

В Сейретее весна, даже кошки по парам,
Только я третью ночь засыпаю одна.
Ну куда вы пропали, лейтенант Ичимару?
Сколько можно вас ждать у окна?!

Вы меня доведете до нервного тика!
Неужели опять вам не ясен намёк?!
Лейтенант Ичимару, пожалейте Рангику –
Загляните хотя б на часок.

Есть немного саке – будет ночь веселее,
Ну а тот, кто не пьет – он же сам виноват!
Лейтенант Ичимару, вас не любят в Готее,
Только вам ведь на это плевать.

Вы придете, опять широко улыбаясь,
Неприятности пряча за светскостью фраз.
Лейтенант Ичимару, я порой удивляюсь,
Сколько масок в запасе у вас?

Ожидания миг, ожидания вечность.
Я боюсь – вы придете, и уйдете опять.
Лейтенант Ичимару, я вас жду каждый вечер,
Вдруг однажды устану ждать?

@темы: Matsumoto Rangiku, Ichimaru Gin, Стихи, Фанфики

---

для челленджа )

[Альвар]

@темы: FanArt, Matsumoto Rangiku, Ichimaru Gin, Рисунки

---

Кошка и Лис

[КошкоЛис]

Наш новый челлендж КОШКА И ЛИС. Про влюбленного Маюри, подкидывающего розы на подоконники, про Хинамори, мечатющую стать лейтенантом горячо любимого айзена, про Ренджи, пьющего за чужой счет и, конечно же, про них.. Ичимару Гин и Мацумото Рангику.

Челлендж в процессе. Новые главы будут появляться по мере написания.

Глава_1

Название: О.о я так и не придумала
Автор: Dara
Фандом: Bleach
Дисклеймер: Кубо Тайтино все.
Персонажи: Гин, Хинамори, Айзен, Рангику, Абараи
Предупреждение: ООС


- Теперь я – четвертый офицер!
- Подумать только, наша Мацумото доросла до четвертого офицера. – Захмелевший от количества выпитого Абараи сидел напротив и подливал настойку.
- А что? Думаешь, я не заслужила?!
- Заслужила-заслужила! Просто не верится, что наша малышка доросла. Смотри, не подведи там!
- Кампай!
- Кампай!

А наутро было плохо. Впервые после вечеринки болела голова.
- Может, не надо было наливку пить? Лучше бы сакэ нарыли… - Абараи валялся на ее футоне, обхватив голову, и стонал.
- Ренджи, не ной. Без тебя тошно, - Рангику плеснула горсть воды в лицо и внутренне сжалась. Холодная вода… Бррр. Не любит она воду. Тем более, холодную. Но время не ждет и через полчаса уже надо быть в офисе отряда и помогать тайчо готовить рапорт для собрания капитанов.
- А таблеток у тебя нет?
- Разумеется.
- «Тебе чай горячий или холодный? - Угу» - угрюмо процитировал Абараи, - не поймешь вас, женщин, никогда.
- Разумеется, нет. У меня никогда не болит голова. Точнее, не болела…
- Это все настойка.
- Где ты ее вообще нарыл?
- Не помню.
- О, гениально…
- В следующий раз – с тебя сакэ.
- Дожить бы до следующего. – Матсумото помассировала виски и кинула ему косодэ. – Одевайся. А то не хочется потом доказывать, что ничего… а, короче, бывай. Мне пора.
- Ты куда?
- Тайчо надо помочь.
- И в выходные пашешь?
- Не напоминай. – Она поджала губы и вышла из комнаты, оставив Ренджи наедине с пустыми бутылками и головной болью.


Айзен сидел спиной к Гину, что-то старательно вычерчивая на тонком листке пергамента. От него так и веяло спокойствием и отрешенностью от всего, кроме того, что касалось листка бумаги и пера.
- Знаешь, Гин, в чем прелесть каллиграфии?
- Несколько минут спокойствия, потому что вы запретили мне отвлекать?
- В том, что каллиграфия учит дисциплине. Внешней и внутренней. Ведь чтобы провести правильную, четкую и нужной толщины линию нужна гармония. Душевная гармония и внутреннее спокойствие. Каллиграфия учит дисциплине, которой у тебя, кстати, никогда не было.
- Не вижу прелести в том, чтобы рисовать на бумаге красивые иероглифы. Главное, чтобы было понятно…
- Ты меня вообще слышишь?
- Разве я могу вас не слушать…
- Гин!
- Да?
- Перестань оставлять последнее слово за собой.
- Извините.
- Опять.
- Молчу, Айзен-сама.
- Ты знаешь, что ты не исправим?
- Догадываюсь, благодаря вашим… Гоменне, тайчо. – Гин сдерживаясь, чтобы не захихикать в голос, выскользнул из офиса.

- Привет, Момо-чан.
- Эээ… Здравствуйте, Гин-сама.
- Ты кого-то ищешь?
- … А-айзен-сама занят?
- Думаю, он как раз сейчас пьет чай и думает, чем бы ему заняться.
- О, значит, к нему можно?
- Конечно. Заходи, не стучась.
- Почему?
- Чтобы не побеспокоить.
- О, спасибо! – Хинамори вежливо кивнула и побежала, стараясь поскорее скрыться за углом от взгляда лейтенанта. Не то, чтобы он не нравился ей… Просто она ему завидовала. Ведь он был лейтенантом у Айзена-самы.

Соуске был полностью погружен в свои мысли, как за спиной скрипнула дверь. Рука дрогнула, и на лист, полностью испещренный аккуратными значками, капнула капелька чернил. Он глубоко вздохнул, внутренне успокаиваясь и, не оборачиваясь, сказал:
- Ты знаешь, внутреннее равновесие иногда может перевесить в сторону физических наказаний.
- О, простите, Айзен-доно, я вас отвлекаю?
- Хинамори-чан? Что ты тут делаешь? – капитан повернулся, вставая с колен, и махнул рукой, приглашая девушку присесть, - что же ты стоишь у двери, проходи. Просто я думал, что это Гин.
- Я встретила его во дворе. Он сказал, чтобы я входила без стука, что вы не заняты.
- Ох уж этот Ичимару, - усмехнулся мужчина.
- Я помешала вам? Может, я зайду попозже?
- Нет, что ты. Я как раз хотел отвлечься. Выпьешь со мной кружечку, Момо-чан?
- С удовольствием, Айзен-сама. – Хинамори зарделась как маков цвет и бросилась помогать разливать чай.

Долгожданный вечер, наконец-то, наступил. Мацумото листала книгу, принесенную ей из Мира Живых Рукией, и иногда делала маленькие глоточки из чашечки. От количества выпитого вина и от книжного запаха скоро ей захотелось спать. Рангику вытащила футон и, прежде чем лечь, открыла окно. Прохладный вечерний воздух принес прохладу и влагу. И… розу на подоконнике. Ветерок шевелил ее лепестки, осторожно дуя.
Мацумото выглянула, но, никого не заметив, пожала плечами и взяла цветок. Шипы были срезаны чьими-то заботливыми руками. И офицер, кажется, даже поняла, чьими. Она мечтательно улыбнулась и легла спать, положив цветок рядом с подушкой.

15.01.2008

Глава_2

Название: Ночной гость
Автор: Альвар
Фэндом: Bleach
Дисклеймер: и в мыслях не было.
Персонажи: Гин, Рангику, остальные примазались

На полигоне было жарко и сухо, поэтому тренировка была особенно тяжёлой. Шинигами обливались потом в своей черной форме, матерились вполголоса, но никто и не думал отлынивать – нынче капитан пятого отряда решил лично понаблюдать за тренировкой. Лейтенант Ичимару мотался по полигону, как обычно ухитряясь находиться одновременно во всех местах – раздавая задания, проверяя, подсказывая, участвуя в спаррингах – и всё с обычной ехидной улыбкой и не менее ехидными комментариями. Появление в обозримой близости его нескладной фигуры заставляло испуганно вздрагивать и вытягиваться по струнке не только рядовых, но и старших офицеров отряда.
Когда наконец капитан Айзен объявил об окончании тренировки, шинигами с облегчением вздохнули и, дождавшись позволения, разлетелись с полигона адскими бабочками. Ичимару ушел с полигона последним, как и полагается порядочному лейтенанту, и нога за ногу поплелся в офис – ему предстоял ещё отчёт о сегодняшней тренировке…
В кабинете Айзена, кроме самого Айзена, обнаружилась ещё и Хинамори. Она что-то восторженно щебетала своему обожаемому капитану, подсовывая ему чашку с чаем.
- У вас тут так ми-и-ило, - протянул Ичимару, опускаясь на свое место. – Я вам не помешаю, Ай-зен-тай-чо?
Хинамори запнулась на полуслове, смутилась и замолчала.
- Ничуть, Гин. Хинамори-кун, не могла бы ты заварить чай и лейтенанту Ичимару?
- Да, конечно! – радостно откликнулась Хинамори, и поспешно скрылась за перегородкой. Гин проводил её взглядом, и вопросительно вскинул бровь:
- Клуб фанатов Айзена-тайчо?
- Твоим ехидным вопросам я бы предпочел подробный отчет о тренировке, Гин.
- Разве что-то могло ускользнуть от вашего проницательного взгляда, тайчо-оо?
- Гин, не отвлекайся. Впрочем, если ты желаешь подать этот отчет в письменной форме…
- Это запрещенный прием, Ай-зен-тай-чо, - вздохнул Гин, и принялся тараторить отчет. Айзен пару раз прервал его, уточняя то новые изученные приемы, то имена офицеров, освоивший очередной десяток кидо, и в конце концов сокрушенно покачал головой, и приказал всё-таки составить отчёт в письменной форме. Для тренировки памяти и канцелярского стиля.
- Да, Гин, будь добр, вечером оставь его у меня на столе.
И с этими словами Айзен покинул кабинет.
- До вечера же всего пара часов осталось, - Гин с ненавистью посмотрел на стопку чистых листов у себя на столе. – Жестоко-о-ооо, Айзен-тайчо-оо…
Из-за перегородки вынырнула Хинамори, порхнула к столу, и поставила перед ним чашку чая:
- Пожалуйста, лейтенант Ичимару.
- Спасибо, Хинамори-чан.
- Ой, я вам так завидую, лейтенант Ичимару! – завистливо вздохнула девушка. – Вы такой счастливый!
- О? И в чем выражается моё счастье?
- Ну… вы столько времени проводите рядом с капитаном Айзеном!
- Сомнительное счастье.
- Но!..
- Прошу прощения, Хинамори-чан, но не могла бы ты покинуть кабинет вслед за предметом своего обожания? Меня твой обожаемый капитан работой завалил, а исходящие от тебя волны восторга сбивают с делового настроя…
Хинамори вспыхнула, прижала ладони к щекам, и вылетела из кабинета, чуть не сметя по дороге столик.
- Ой, сколько экспрессии, - пожал плечами Гин, и взял в руки кисть.


К вечеру отчет был готов. Ичимару окинул исписанные листы критическим взглядом, и злорадно улыбнулся. Он знал, что добросовестный капитан внимательно прочтет его отчет, с трудом продираясь сквозь неровные столбцы знаков – при безупречной грамотности почерк Ичимару оставлял желать лучшего. Только злорадство при виде страдальческого выражения лица Айзена, разбирающего его каракули, немного примиряло лейтенанта с необходимостью бумажной работы.
Водрузив написанный отчет на стол капитана, Ичимару гибко потянулся, сбрасывая напряжение с ноющих мышц, и с чувством выполненного долга покинул кабинет.


Мацумото встретила его теплой улыбкой.
- Добрый вечер, лейтенант Ичимару! – проворковала она, обвивая руками шею Гина.
- Добрый день, пятый офицер Мацумото.
- Бака! – девушка сердито ткнула его кулаком в плечо. Гин шутливо прикрыл рот ладонью:
- Упс, прости, оговорился! Четвертый офицер, нэ-э-ээ?
- Бака, - повторила Рангику, и потерлась щекой о его плечо. – Мог бы и поздравить…
- Обязательно, - и Гин жестом фокусника вытащил из-за пазухи плюшевого котенка. – Мяу.
- Как мило! – Рангику восторженно хлопнула в ладоши. – Где ты нашел эту прелесть?
- Держи, четвертый офицер, - Гин сунул ей игрушку, и, пока Рангику умилялась пушистым ушкам, обнял девушку и зарылся лицом в её роскошные волосы.
- Гин, щекотно…
- Э-ээ?
- Щекотно, говорю! Не дыши в ухо.
- Так?
- Гин! И вообще, может чая?
- Неа. Я хочу сразу десерт.
- Эй, лейтенант, не распускайте руки!
- Вот так не распускать? Или так?
-- М-мм… Ладно, так распускай… Кстати, так мило с твоей стороны даже шипы с розы срезать.
- С розы? – Гин покосился на одинокий цветок, стоящий в вазе в цент ре стола.
- Угум. Не похоже на тебя…
- Так может это не я?
- Ой, какие мы скромные!
- Мало ли желающих поухаживать за самым роскошным четвертым офицером Готея?
- Льстивый лис. Кицуне-сан…, - и тихий смех девушки потонул в шорохе одежды…


…Когда Рангику уснула, безмятежно обнявшись с плюшевым котенком, Гин бесшумно оделся и выскользнул за дверь. Осторожно задвинул за собой сёдзи, и удалился в направлении казарм пятого отряда.
Спустя какое-то время из темноты выдвинулась фигура, подкралась к окошку Мацумото, и положила на подоконник розу.
- Яре-яре, - негромкий голос за спиной заставил ночного гостя вздрогнуть и резко обернуться. – Не спится, Куроцучи-тайчо?
- Ичимару? Ты что-то здесь забыл? – в скрипучем голосе капитана двенадцатого отряда ясно читалась угроза.
- О, какое совпадение! – изумился лейтенант пятого. – Я хотел задать вам тот же вопрос! Вы окошечком, часом, не ошиблись?
- Шёл бы ты… куда шёл, Ичимару.
- Так я к Ран-чан и шёл. Одиноко девушке, знаете ли… Темно… страшно… типы странные сухоцветы по окнам раскладывают.
Маюри явственно скрипнул зубами:
- Не кажется ли тебе, что твой тон…
- … Весьма корректен, вы правы. Я вообще вежливый и покладистый. Спросите у Айзена-тайчо.
- Я бы посоветовал тебе не стоять у меня на пути, Ичимару, - прошипел Куроцучи.
- Знаете, Куроцучи-тайчо, я пожалуй не последую вашему совету. А вам, в свою очередь, посоветую сменить маршруты ночных прогулок. Девушка уже ангажирована, знаете ли.
Что ещё хотел сказать Маюри, так и осталось неизвестным, потому что из комнаты раздался сонный голос Рангику:
- Гин? Это ты там бродишь?
- Решаю вот – идти домой, или вернуться под твоё одеяло, - громко отозвался лейтенант, скользнув к окну мимо отшатнувшегося Маюри.
- Бака… Иди уже сюда… Да не в окно!
- Поздно, котенок, - Гин ловко забрался на подоконник, и спрыгнул в комнату.
- Брысь, Гин… у тебя руки холодные… М-мм… хотя…Эй, куда?
- Окошко закрою. Сквозняк.
Под ноги Маюри упала роза. Капитан двенадцатого отряда с бешенством пнул ногой ни в чем не повинный цветок, и, развернувшись, зашагал прочь.

16.01.08

Глава_3

Название: Половинки обиды
Автор: Дара
Фэндом: Bleach
Дисклеймер: не претендую.
Персонажи: Гин, Рангику

- Мне показалось или ночью я слышала не только твой голос за окном? Кстати, что ты там делал? – Мацумото разливала утренний чай, укутанная в теплый махровый халат, запахнутый наподобие кимоно.
- Показалось. Кстати, когда кажется… - Гин, подперев рукой подбородок, растекся по столу.
- …Надо показать кукиш меносу. – Закончила девушка.
- Да ничего. Просто патрульные ходили.
- С корзинками роз, которые раскидывали налево и направо?
- М?
- Там валяется роза. Под окнами. Я видела…
- Твой тайный поклонник.
- Да уж. Не такой он и тайный.
- Да ну? И кто же тебе тогда эту розу подарил?
- Ну… Тебе не обязательно знать всех моих поклонников, - в некотором смятении сказала Рангику, придумывая на ходу. Ведь она-то не сомневалась, что роза от Гина. Или он врет или что-то пытается у нее выведать. Он что, ревнует? Ух ты… Не наблюдалось такого.
- Аканна~a… Я кажется, лишний.
- Не говори глупостей. – Рангику помешала сахар в чашке и подвинула сахарницу Гину. Тот покачал головой, отпивая горький чай. – Кстати, может, тебе тоже кофе? А то не проснулся еще…
- Нет, я выспался. И даже твои тайные поклонники не мешали.
- Хорошо. – Рангику не ответила и эту шпильку. Только что на него нашло? – Может, сегодня устроим пикник? На свежем воздухе? На крыше или на холме за Сокиоку? Там за полигоном есть небольшое место…
- Нет, спасибо, мне сегодня будет некогда.
- Уходишь куда-то?
- Учения. Хочу по присутствовать. – Гин развернул конфетку и надкусил, - это же важно – наше новая кровь.
- Но это важно для капитана. Лейтенанту не обязательно.
- Лейтенанту нудно быть со своим капитаном.
- О… значит, как-нибудь в другой раз? – Рангику поднялась с колен и подошла к окну, расчесывая локоном густые волосы.
- А у тебя какие планы на вечер?
- Не думаешь ли ты, что самый роскошный офицер останется вечером одинок?
- Значит, опять будешь с Абараи отмечать свое повышение. Хорошо вам погулять.
- Тебе тоже не скучать, - девушка улыбнулась. Она поняла, что тот немного не в духе. И понимала, что теперь ничем не поможет. А если попробует, то сделает только хуже. – Гин?..
- М? – лейтенант сидел на коленях, держа двумя пальцами подтаявшую конфетку. «Забавный такой, - пронеслось в голове рыжеволосого офицера, - лисенок. Так бы подошла и погладила… нет. Не так поймет»
- Спасибо за котенка. Теперь мне не так одиноко будет спать, когда тебя не будет рядом.
- Не за что. – Гин быстро коснулся ее губ своими и ушел. Что ж… она подождет, пока он придет вечером. И уж тогда точно сможет сделать так, что он ее простит.

- Ичимару.
- Охаё, Айзен-тайчо! Не ожидал, что в столь ранний час вы будете уже на рабочем месте. – Гин легкой походкой прошелся по кабинету, плюхаясь на диван.
- Десять утра, Ичимару, это не «ранний час». – Айзен сидел за столом, посматривая бумаги, написанные накануне лейтенантом.
- Нельзя же круглосуточно думать только о документации, тайчо!
- Только не говори, что ты круглосуточно об этом думаешь.
- Вы ставите под сомнение мои возможности, тайчо… - наигранно расстроился Гин. – а сами говорили, что…
- Гин. Сейчас возьми список тех, кто вчера отличился и выпиши фамилии десяти наиболее сильных, класса А. Хочу проверить их способности на деле.
- Среди наших новичков нет тех, кто вспомнит кидо в бою, тайчо.
- И все же мне нужны эти фамилии.
- Тогда возьмите карандаш и потыкайте наугад. То же самое получится. Зачем вам это?
- Хочу попробовать их на грунте. Пора повышать уровень.
- Таким способом?
- Предлагаешь полигоны? – Айзен вопросительно посмотрел поверх очков на вальяжно развалившегося лейтенанта и потер лоб. – Нужно на пару процентов повысить уровень нашего отряда.
- Полигоны и симуляция боев с Пустыми. Просто увеличить время на тренировки.
- Ты идеализируешь.
- А вы преувеличиваете.
- С сегодняшнего дня увеличиваем время на рукопашный бой. Времени на это неделя. Посмотрим, что получится. – Айзен встал со стула. – Да… Ты – ответственный за это. Каждый вечер – отчет на стол с результатами и сравнительным анализом.
- Это как какое-то наказание… - Гин поморщился, опять бумажки…
- И еще… Мне не понравилось, как ты вел себя с Хинамори. Она недостойна колкостей с твоей стороны. Девушка целеустремленная. Жаль, пока не знает цену своей силе. Думаю, в будущем станет первым офицером. Или лейтенантом.
- О, я покушаюсь на будущее величие. Гоменне.
- Сейчас я хочу видеть тебя на полигонах.
- Да, Айзен-сама.

Гин закончил отчеты только когда солнце уже село. Потирая обожженные о свечу пальцы, Гин вышел из кабинета. Постоял на пороге, размышляя, какого рожна идти домой, если приходиться придется через несколько часов. А тут есть диван… Чай… Черт, не такой уж он и трудоголик, чтобы еще и спать на работе. Он хлопнул дверью и поплелся домой. К Рангику идти не было смысла. Да и… Немного покоробило то происшествие ночью. Немного обиды там, немного тут. Вот и получилась целая обида. Точнее, даже не обида… Просто нужно было чуть-чуть крыши. И неба.
Крыша встретила привычного гостя прохладой ночи. Он сел на край, свесив ноги и откинулся на руки. Самое высокое здание в Сейретее. Оттуда открывается самый красивый вид на огоньки, которыми был покрыт весь Готей. Далеко на севере протянулся Руконгай. Найти район, откуда он, было сложно. Огоньки ближе к горизонту сливались в одну большую полоску света.
- Красиво, правда? Я тоже люблю иногда сюда приходить. – Услышал он за спиной знакомый голос.
- Ты не с Абараем?
- А ты не на полигонах?
- Ночью?
- Ночные смены тоже не редкость.
- Для офицеров. Лейтенанты лишены это привилегии. К сожалению. – Гин устало улыбнулся. – Все-таки, ты догадалась, где меня искать.
- Ну, можно, конечно, изобразить телепата и сказать, что я пождала тебя дома, сходила в казармы твоего отряда. Но почему-то, пришла сразу сюда. Думала, если тебя не будет, так полюбуюсь нашим Сейретее. Смотри, как красиво… - девушка присела рядом. – если бы не было так холодно, то тут можно было бы ночевать.
- Можно захватить спальники. Или сделать так, чтобы не было холодно.
- Когда мы были детьми, даже зимой и без спальников нам было тепло спать на чердаке. Помнишь?
- Вообще-то, спать было холодно. Даже под несколькими накидками.
-Баака. Всю романтику испортил. – Ворчливо отозвалась Мацумото, положив голову на его плечо.
- Нет. Всю романтику может испортить только нежданный гость. Три, два, один…
- Рангику-сан! – раздалось сзади.
Офицер вздрогнула и обернулась. Хинамори, растеряно улыбаясь, теребила рукав косодэ.
- Можно на минутка вас, Рангику-сан?
- Ты что-то хотела, Момо-чан? – полушепотом спросила Рангику, отойдя в ней в сторону.
- Извините, что помешала, Рангику-сан…
- О, Момо-чан, хватит «выкать». Не переживай. Ты не помешала. Что случилось?
- Абараи. Ренджи хотел вас найти. Кажется, у него какие-то проблемы.
- Ну, проблема Ренджи в это время может быть только одна – у него закончилось сакэ. Я найду его позже. Спасибо, что побеспокоилась, Хинамори.
- О, еще раз прошу прощения. – Хинамори исчезла довольно быстро. Даже следа рейяцу не осталось через пару минут.
- Хитрая девчушка. – заметил Гин, - вряд ли Абараи в курсе, что он тебя искал.
- Ты считаешь? – Рангику нахмурилась, присаживаясь на свое место.
- Просто она не очень меня любит.
- Айзен? Она тебя ревнует к Айзену?!
- Ну… не надо громких слов, - поморщился Гин, - просто завидует.
- О, ну, это для меня не новость. Момо едва ли не боготворит твоего тайчо. Даже мне это видно. Точнее, мне это хорошо видно.
- Женская интуиция?
- Скорее, шестое чувство. И просто наблюдательность. Да и у малышки Момо плохо получается это скрывать. Наивна, как ребенок.
- Неужели? Возможно… - Подвел черту в разговоре Гин.
- Ммм… Так и просидела бы тут всю жизнь, но холодно. Пойдем? Я заварю крепкий чай и приготовлю омлет.
- Может, еще чуть-чуть?
- А зеленый чай?.. С мятой? – лукаво прищурилась Рангику. – да, я ужасно коварная. Можешь не напоминать об этом. Пойдем?
Они спустились. И, смеясь и подшучивая друг над другом, пошли по направлению к дому.

20.01.2008

Глава_4

Название: Инцидент
Автор: Альвар
Фэндом: Bleach
Дисклеймер: и в мыслях не было.
Персонажи: Гин, Айзен, Рангику, остальные примазались



На стол перед лейтенантом легла стопка листов:
- Перепиши эти отчеты, Гин, а потом отнеси в двенадцатый сводку формы 10-А за прошедший месяц.
- А вы уверены, тайчо, что капитан двенадцатого обрадуется моему визиту в полночь?! Хотя.., - Гин прикинул на глаз толщину пачки отчетов, и поправился: - Это я как-то хорошо про себя подумал… Утреннему визиту! К утру как раз должен закончить.
Айзен задумчиво хмыкнул:
- Пожалуй, ты прав. Хорошо, Гин – сначала в двенадцатый, потом сядешь за отчеты.
- Тайчо, вы продолжаете меня наказывать за Хинамори?! – лейтенант кротко улыбнулся, глядя на него из-под челки. – Ну я больше не буду, честное слово! Буду белым и пушистым, за пять улиц буду её обходить, но не надо больше заваливать меня бесполезными бумажками. Ну нужны вам эти отчеты?! Ведь…
- Гин, - капитан положил ладонь ему на плечо, обрывая дальнейшие отмазки на тему «почему не надо писать отчеты». – Бегом в двенадцатый, и – за бумаги.
- Да, тайчо. Конечно, тайчо.
Уже в дверях его догнал спокойный голос Айзена:
- Помнишь, что я тебе говорил? Каллиграфия воспитывает дисциплину. И учти – если твои отчеты опять окажутся неудобочитаемы – перепишешь ещё раз.
Гин повернулся, поклонился преувеличенно вежливо, вышел, и нарочито аккуратно задвинул за собой сёдзи. «Ох, тяжко быть лейтенантом!»


Рабочий день уже заканчивался, поэтому на территории двенадцатого было пусто. Вдобавок вечер отстаивал свои права подползающей темнотой, так что идти к офису Куроцучи пришлось мимо каких-то подозрительных шарахающихся теней. В кабинете (читай – лаборатории) его встретила Нему.
- Куроцучи-тайчо нет, - её голос, как обычно, был еле слышен.
- Гуляет? Розы собирает? – получилось неожиданно зло, и Гин поморщился от собственных интонаций.
- Он… только что… эксперимент… полигон…, - слова девушки звучали всё тише и тише. Ичимару пожал плечами, и положил на стол перед ней бумаги:
- Собственно, мне параллельно, где он гуляет. Вот… Это надо ему передать. Сделаете, лейтенант Куроцучи?
- Конечно, лейтенант Ичимару.
- Отлично, спасибо. Всего хорошего, и привет капитану.
Нему что-то прошептала, глядя в пол, Гин не расслышал. Он вышел из кабинета Маюри и направился обратно, к ожидающим его бумагам.
Но не дошел. Потому что ещё на территории двенадцатого на него напали. Из полумрака между зданий выметнулась бесшумная тень, и кинулась на Ичимару. Лейтенант отскочил в сторону, положив ладонь на рукоять занпакто. Нечто развернулась на месте, и снова прыгнуло, целясь в горло Ичимару. Гин снова ушел от атаки, медля обнажать клинок. «Что это?... Пустой?! Маска… когти… Откуда в Сейретее Пустой?!» Тварь снова прыгнула, и когти (или это были шипы?) высекли искры из стены рядом с лицом Гина.
Откуда-то из темноты послышалось тихое хихиканье. «Так-так… Развлекаемся, Маюри?!» Гин выхватил наконец занпакто, чуть развернулся, пропуская мимо себя атакующую тварь, и сильным ударом поперек спины отправил её в ту стену, откуда раздавался смех. Зверюга с гулким «Шлёп!» влепилась в камень, в стене что-то булькнуло, зашипело, и Гин злорадно улыбнулся. Оглушенная тварь потрясла головой, и снова прыгнула на него. «Упорная какая… Всё, мне надоело!» И мощный пинок направил экспериментальную зверушку прямо в окно лаборатории Маюри. По неудачному стечению обстоятельств, окно оказалось закрытым, и тварь, проломив тонкие ставни, рухнула куда-то внутрь – судя по звуку бьющегося стекла, прямо в лабораторный шкаф. Гин тихо сказал «Упс…», и в стремительном шунпо слинял с территории двенадцатого отряда.
В рабочем кабинете Гин зажег лампу, и с кислой миной уселся за свой стол. Положил перед собой первый отчет, посмотрел на кривые строчки… и взял из стопки чистый лист. «Ночевать сегодня всё же придется в офисе. Если вообще поспать удастся. Ладно, тайчо! Думаете, не успею переписать за ночь эти бумажки? Ну-ну…» И он решительно обмакнул кисточку в тушь.

Рангику со вздохом сожаления закрыла окно. Не придет. Ночь перевалила за середину, значит Гин давно спит в своей комнате. А жаль. «Обидеться, что ли?» - лениво подумала девушка, но решила не обижаться – в конце концов, он же не обещал, что придет, так?.. Кстати, розы на окне тоже не обнаружилось. Это, как ни странно, её слегка огорчило…
***

Когда утром Айзен пришел в офис, на его столе высилась две стопки листов – старые отчеты, и новые, переписанные всё тем же корявым ичимаровским почерком. Гин спал за своим столом, уронив голову на руки. Айзен коснулся ладонью его волос, и лейтенант вскинулся, сонно щурясь:
- Айзен-тайчо?..
- Доброе утро, Гин. Что же ты прямо так, за столом… Всю ночь просидел?
- Спасибо за заботу, Ай-зен-тай-чо. Отчеты на столе. И если вам снова не понравится мой почерк – я готов переписать их в третий раз.
- Ты язвишь даже спросонья, Гин.
- Гомен на, Ай-зен-тай-чо. Больше не буду.
- Сомневаюсь.
Айзен перебрал несколько бумаг, горестно вскинул брови, глядя на кривые столбики знаков, и поднял взгляд на Гина. Лейтенант, не глядя на него, сосредоточенно оттирал с пальцев тушь. Тушь не оттиралась, и Гин, забавно морщась, лизнул пальцы, и потер их о рукав косоде. Посмотрел на черные пятна на коже, сердито фыркнул, и оставил бесполезные попытки очистить тушь. Айзен вздохнул, и отечески потрепал не успевшего отодвинуться лейтенанта по плечу:
- Ладно, хватит пока с тебя. Но отчеты у тебя всё равно ужасные!
- Плохой почерк. Зато я устно могу их рассказать.
- Верю.
- Мне на полигон, Айзен-тайчо? – Гин одним движением поднялся из-за стола, растирая затекшие плечи. – Обычная программа?
- Да. И проверишь новичков. Распределишь по группам, назначишь старших, и…
- Капитан Айзен, - раздался скрипучий голос с порога. Айзен приветливо улыбнулся навстречу утреннему визитеру:
- Капитан Куроцучи? Доброе утро. Я полагаю, вы получили бумаги? Я просил своего лейтенанта отнести их вам вчера вечером.
- Вот о вашем лейтенанте я и хотел бы поговорить! – Маюри бесшумно вплыл в комнату, и остановился напротив Айзена. При этом на Гина он даже не взглянул. Улыбка капитана пятого отряда стала вопросительной:
- Что-то случилось? Бумаги…
- Забудьте про бумаги! Принёс он их, и Нему передал, дуре этой. Но я бы хотел поговорить об уроне, который ваш лейтенант нанес моей лаборатории! Шкафы с приборами! Опытные образцы!.. не говорю уже про окно!
- Гин?! – капитан повернулся к Ичимару, который стоял и улыбался самой невинной улыбкой из своего арсенала. – И как это понимать?!
- Я не трогал его шкафы, Айзен-тайчо. Я и в лабораторию-то не заходил – кто ж меня туда пустит?!
- Нахал! – голос Маюри поднялся до визгливого фальцета. – Кто тогда забросил пара-Пустого в окно лаборатории?!
- Ками-сама, Гин! Где ты Пустого-то нашёл?! И почему тревоги в Готей не было, если Пустые уже гуляют по его территории?
- По территории двенадцатого отряда, если точнее, - уточнил Ичимару. Маюри слегка сбавил обороты, но бешенства в голосе по прежнему было хоть отбавляй:
- В окно-то зачем бросать?!
- Я не бросал. Откуда я вообще знал, что это пара-Пустой? Думал – кошка бродячая…
- К-кошка?! – от такой наглости капитана двенадцатого отряда аж перекосило. – К-какая к-кошка?!
- Бродячая, - пояснил Гин. – Кинулась на меня, я её пнул, и она в окно запрыгнула. Я подумал – домой, к хозяину…
- Ах ты, ехидна белобрысая!!! – шипение Маюри приняло угрожающий характер, но тут вмешался Айзен:
- Капитан Куроцучи, не кажется ли вам, что невежливо оскорблять чужого лейтенанта?
Холодный тон Айзена подействовал на Маюри отрезвляюще. Он слегка поклонился, и буркнул сквозь зубы:
- О, прошу прощения, капитан Айзен… Но этот инцидент…
- Если вам угодно, можно решить в обычном порядке, - Айзен мягко поправил очки, и улыбнулся. – Подавайте служебную записку, Ичимару напишет объяснительную, и мы положим эти документы на стол сетайчо.
- Гомен, Айзен-тайчо, - виновато склонил голову Гин. – Если бы я мог предположить, что по территории двенадцатого отряда гуляет Пустой, я был бы внимательнее, и не принял бы его за кошку… Мне нет прощения.
«Паяц…» - едва слышно скрипнул зубами Маюри. И тут же, громко:
- Хорошо, капитан Айзен. Я согласен забыть этот инцидент…
- Вы уверены? – светло улыбнулся Айзен.
- О, да. Кстати, о ваших бумагах… Сожалею, но в ближайшее время мы не сможем удовлетворить ваш запрос. Только в следующем месяце!
И с этими словами Куроцучи выплыл из офиса пятого отряда. Айзен проводил его задумчивым взглядом, и повернулся к лейтенанту.
- Я не виноват, - сказал Гин. – Нет, ну правда! Я не специально его в окно…
- Гин.
Лейтенант прервался на полуслове, посмотрел на строгое лицо Айзена, и покорно вздохнул:
- Я понял. Внеочередное дежурство?
- И подробная объяснительная по поводу бродячих кошек, прыгающих в окна лаборатории.
- Хай…
Айзен сокрушенно покачал головой, дождался, пока лейтенант выскользнет из кабинета… и беззвучно расхохотался, вспомнив взбешенного Куроцучи. Гин, конечно, шкодный лис, но… но кипящий от ярости капитан двенадцатого!...


Рангику опять проспала. Поэтому вскочила, едва успела умыться, и, запахивая на ходу косоде, помчалась в отряд. За спешкой она не взглянула на подоконник, а зря. Там лежала тяжелая распустившаяся роза с заботливо срезанными шипами.

22-23 янв 08

Глава_5

Название: Надежда – очень живучий зверек.
Автор: Даррка
Фэндом: Bleach
Дисклеймер: не претендую.
Персонажи: Гин, Рангику, Абараи.

У Рангику была маленькая особенность. Хотя, наверное, это было не у нее одной. В будни она обычно просыпала и вместо завтрака, тихо вспоминая недобрым словом меносов и давая обещание больше не пить, мчалась на утренние построения. Но сегодня был выходной. И Рангику проснулась рано. Очень рано. Настолько рано, что стало обидно, потому что единственный раз, когда можно выспаться, пропадает.
- Черт, ну что за… - подумала она и залезла под одеяло с головой. Но долго так не поваляешься, когда сон прошел и под одеялом стало ужасно жарко.
Она посмотрела на часы и потянулась. Снова посмотрела на часы. Послушала, не остановились ли они и зевнула. Все-таки, было шесть часов утра. Никуда не деться.
Она распахнула окно и привычно подхватила розу, которая обычно падала от распахивания ставней.
- Ой! – роза, в отличие от предыдущих, была с шипами. И какая-то другая. Не такая, как те, без шипов. Капельки только что выпавшей росы еще не успели подсохнуть. И пахла она как-то по-другому.
Рангику окончательно проснулась и мусолила во рту уколотые пальцы. Что-то новенькое. Ее тайному поклоннику не хватило времени для того, чтобы обрезать шипы? Интересно, кто это. Надо будет при встрече спросить у Гина. Может, он сможет узнать. Любопытно же…
А потом стало нечем заняться. Привычные воскресные дела вроде разбросать по шкафам постиранное в прошлое воскресенье белье и перелистывания книг закончились очень быстро. Точнее, наскучили.
Захотелось прогуляться. Раннее утро она привыкла просыпать. Даже в будни. Оно просто проходило мимо. Да и как тут наслаждаться утром, когда опаздываешь и на ходу завязывая завязки хакама, несешься на построение?
Она взяла розочку и задумалась. А что, если Гина навестить?.. Утренний чаек с ним попить? Она оставила розочку и взяла только пакетик с печенюшками. «Наверняка, он еще спит. Зато стопроцентно будет у себя. А печенюшки… А вдруг у него закончились как раз?»
Но его не было у себя. Она потопталась у двери, вежливо постукивая костяшкой одного пальца. Потом всеми пальцами. Потом кулаком. Стучать ногой она не стала. Вовремя остановилась на самом замахе. Решив попробовать дернуть ручку, она поняла, что приняла правильное решение. Дверь тихонько скрипнув, отошла в сторону, гостеприимно открывая перед девушкой полутемную комнату. Прохладно и сумрачно. А еще тихо. Потому что Гином даже не пахло. И не пахло давно. Рангику нахмурилась и зашла в сумрак. Отдернула занавески и посмотрела на стол. Странно… Он раньше как-то по-другому блестел. Она провела ладонью по поверхности. Пыль, тонким слоем покрывавшая лакированную поверхность, заставила девушку озадаченно нахмурить лоб. «Это что же получается, Гин тут так давно не ночевал?» Рангику присела на подоконник и задумалась. Где же мог все это время быть лейтенант? «У меня его не было уже… - девушка усилено вспоминала последний приход лейтенанта пятого отряда, - кажется… два дня назад. Да! Точно. Два дня. Плюс эти два дня. Уже четыре. Его тут не было уже полнедели. И еще те дни, когда он был у меня. Хорошо, пыль оправдывается. Но сам Готей дзюсан гобантай фукутайчо Ичимару Гин вовсе нет! Где же он шляется все это время?! Неужели… - девушка оставила пакет с угощением на злополучном столе и вышла, - «Остается только четвертый отряд Унохана-тайчо и Сой Фонг. Больше не на кого подумать… Неужели Гин был с кем-то из них? Или какая-нибудь хорошенькая офицерша с его отряда… Или не с его. Какая разница?! Хотя… А вдруг он просто не у себя был? Вдруг какие-нибудь срочные дела в Мире Живых? Я как раз его не видела. Наверняка он на грунте! Да! Точно! Можно, в принципе, узнать…»
И девушка решительным шагом направилась к офису пятого отряда, особо не задумываясь о том, что сегодня выходной.
- Можно? – она деликатно постучала и опять не дождавшись ответа, попробовала войти. Щелкнул открываемый замок, и девушка вошла в кабинет. Гин лежал на столе, полжив голову на сложенные руки и мирно посапывал. Рядом валялись огарки свечей и весь стол был заляпан парафином. А все руки лейтенанта – тушью. Она осторожно подошла к столу и взяла в руки листы. Какие-то отчеты о молодых шинигами. Какие-то таблицы с показателями и выводы. Стандартные отчеты. Но неужели Гин тут всю ночь писал?! Судя по тому, как он спал, в какой неудобной позе, так и было. Но самое странное было то, что Рангику взяла два совершенно одинаковых листа с показателями. Правда, на одном было чуть меньше клякс, а на втором недописанная концовка. «Его что, два раза одно и то же заставили написать?» - Подумала девушка, изучая листы.
«Зато теперь мне стыдно за те мысли, - подумала она, глядя на спящего блондина, - вот бы стереть можно было…»
Она провела рукой по его волосам и задумалась. Разбудить? Наверное, не стоит. Не спал же всю ночь…
Она присела на диван и потянулась. Кажется, сон совсем потерял наглость – где же он был, когда она пыталась уснуть в шесть утра?! Она прилегла на диван и подумала о чем-то. Потом опять о чем-то подумала. Вспомнила меносов, которые прыгают через забор и… уснула.
- Хочешь, расскажу, какой лох Маюри? – услышала она над собой голос. Он бесцеремонно вторгался в ее дремоту и заставлял открыть глаза.
- Да я и так знаю, - вяло отмахнулась девушка, цепляясь за уходящий сон.
- Он жаловался на меня капитану, прикинь? Ну не дурак?
- На что жаловался-то? – девушка сонно потерла глаза и увидела недовольного Гина. Он присел перед ней на корточки и теребил прядку волос.
- Что я у него разбил окно! Так нечего было на меня меноса-недомерку натравливать! – Гин фыркнул и успокоился. Видимо, наболело.
- Кому нажаловался-то?
- Айзену. – Гин фамильярничал. Видимо и тот в чем-то провинился.
- А он что сделал? – Рангику села на диван и догадалась, - не за это ли тебе писать отчеты в двух экземплярах?
- Ну, и за это тоже.. – Гин потер переносицу и встал. – Что ты тут делаешь, Ран-чан? Да еще и так рано?
- Закон подлости – проснулась в шесть утра! И решила навестить тебя.
- В кабинете Айзена-тайчо? – скептически потянул Гин.
- Тебя не было дома. Где же тебя искать, как не за отчетами? – закинула удочку девушка, - не в четвертом же. Или втором?..
- А при чем тут Унохана-сан? Странно, кто вообще может её воспринимать иначе, чем страшного врача?!
- Зато она милая и добрая. И лечит всех, - произнесла девушка, с облегчением понимая, что ее подозрения не оправдались.
- Саа… - Ичимару сложил все бумаги на столе и улыбнулся, - кажется, все. Всего лишь ночь заняло.
- Мог бы попросить. Думаешь, я бы не помогла?
- Нет, смысла бы не было, Рангику-сан, Айзен-сама слишком хорошо знает мой почерк. Вряд ли бы ему понравилось, что мои наказания помогают выполнять хорошенькие девушки с соседних отрядов.
- Ну, мог бы позвать просто посидеть с тобой.
- Тогда я вряд ли бы получилось вообще что-то написать с тобой, Ран-чан, - улыбнулся лейтенант, растягивая слова.
- Может быть, может быть… - девушка остановилась, посмотрела на засохшие цветы на столе и вспомнила. – Знаешь, а я цветы на окне находить стала. Розочки. Иногда шипы обрезаны, а иногда нет… Мне кажется, что это не один человек. Хотя, я могу ошибаться. Не знаешь, кто это может быть?
- Может, и знаю… Но что с того, что ты узнаешь? Будешь отвечать взаимностью?.. – Гин ее явно дразнил.
- Ну, это смотря кто… Вон Абараи ничего. Или Шухей… У них такие классные татуировки… Ну и что, что они еще маленькие… - лукаво ответила девушка, выдавив томную улыбку.
- Неужели? А как же Маюри-сама? – немного резковато получилось у Гина.
- Маюри? Это его?… Это он?…
- Он признался, что розочки тебе таскал?
- Да мы и не общались… Вообще не общались… - Рангику замолчала. – С чего ты взял, что это он? Может, кто-то…
- Я как-то застукал его на месте преступления, когда тебе розочки завядшие на подоконник складывал! а на меня, между прочим, Пустых спускает...
- Они не завядшие! Свежие. И без шипов. – почему–то попыталась оправдать капитана двенадцатого отряда девушка.
- Да? тебе нравится?
- Без шипов нет. Они прелесть свою теряют… ДА и розы вообще не мое.
- Я ему передам. – Заулыбался Гин. – Подкараулю в темном переулке и скажу.
- Нему наверное, любит его, да? – почему-то вспомнила Рангику лейтенанта его отряда.
- Не знаю. Спросить? – усмешка и привычная улыбка.
- Да ладно тебе. Везде я виновата! Сам-то, наверное, во второй наведываешься! – вырвалось у девушки, - Уйду-ка к Абараю... Или Шухею. У них рисунки красивые
- Ну и ладно. Не держать же вас, Мацумото-сан. – Вежливое обращение. Что ж.. Все понятно.
- О.. вот как заговорили, фукутайчо...
- И как? Вежливо? Я всегда такой. Вежливый. Спросите у Айзена-тайчо.
- Хорошо, спрошу у Айзена-тайчо. Что-то еще Ичимару-сама?
- О, ничего, не беспокойтесь, Мацумото-сан. – Девушка прошла к двери и обернулась. Может, все удастся в шутку превратить, - а Абараи лучше целуется! Вам надо у него поучится.
- А мне пофиг, Мацумото-сан, нравится - целуйтесь с ним, а не со мной, Мацумото-сан!
Не удалось. Рангику закрыла дверь, все же изо всех сил надеясь, что Гин окликнет ее. Проклятая гордость. Что у него, что у нее. Не понятно, у кого больше. И не понятно, кто же виноват? Наверное, она, раз решила подтрунить. Первой мыслью было повернуться. Она остановилась и оглянулась. Из кабинета никто не вышел. Гин, похоже, решил там ночевать. Опять. Или ждет кого-то. О, меносы, ревность – плохое чувство. А вот надежда, что Гин вернет ее, не было. Точнее, Рангику понимала, что виновата.. но ведь не она все заварила! И вообще, он ее прогнал! К Абараи!..

- Знаешь, Абараи, - Рангику лежала на футоне и водила пальцем по обнаженному плечу, обводя полосочки татуировки, – Тебе было когда-нибудь стыдно? Так стыдно за свои слова, что было стыдно даже идти извиняться?
- Ну… - Абараи перетерпел все вспышки ярости у Рангику, даже не пытаясь остановить ее поток ругательств и диалога с самой собой. – Вроде, было.
- И ты сам ходил извиняться? – Мацумото остановилась и задумалась, - знаешь, я все время только и извиняюсь. Всегда прошу прощения. Надо – не надо. Может, и правда, уже стоит избавиться от этой привычки? Что же плохого в том, что чуть-чуть ревнуешь, правда? Вот тебе бы понравилось, что твоя девушка встречается тайком с другим?..
- Да я!..
- Подожди, тебя не спрашивали. – Отмахнулась девушка. – Это был чисто философский вопрос. Хотя… Подожди… Но если вы даже не встречаетесь… разве можно предъявлять какие-то претензии, когда вы даже не встречаетесь?
- Нельзя, - согласно кивнул парень и Рангику уныло вздохнула.
- Может, все-таки, он простит меня?
- Кто знает…

28.01.2008

Глава_6

Название: Утомительное дежурство
Автор: Альвар
Фэндом: Bleach
Дисклеймер: и в мыслях не было.
Персонажи: Гин, Айзен, Рангику, остальные примазались


Гин собрал упавшие со стола отчеты, сложил их стопкой на стол Айзена, и задумался, оглядывая бардак в кабинете. Прибраться? Так выходной же.. Пойти домой спать? А смысл? Через пару часов ему заступать на дежурство – то самое, внеочередное.
Гин устало потер виски. Надо побыть немного приятным и послушным. Сколько можно вот так днем возиться с отрядом, а ночами писать бумаги вместо нормального сна? Да ещё порой проводить ночь у Ран-чан…. Ран-чан. Лейтенант рассеянно посмотрел на пальцы, исцарапанные шипами. Да, плохая была идея – сорвать ей розу вместо привычных полевых цветов. К чёрту. Пусть Маюри розочками её заваливает. Или Абараи…
Гин улегся на диван, и закрыл глаза. Можно подремать ещё немного до того времени, когда дежурный шинигами прибежит искать его, чтобы отправиться на грунт. В конце концов, что толку от лейтенанта на дежурстве, если его шатает от хронического недосыпания? Так и до неприятностей недалеко, Пустые – это вам не недомерки куроцучиевские… Ичимару ткнулся лицом в подушку, и почти мгновенно уснул…


…Чтобы проснуться буквально через четверть часа от прикосновения к волосам. Гин, не открывая глаз, попытался отодвинуться от назойливой руки, но его дёрнули за волосы, и пришлось проснуться окончательно.
- Какого..., - недовольно буркнул он, садясь на диване. – О… Айзен-тайчо?
- Ты опять ночевал в офисе? – капитан пятого отряда укоризненно покачал головой, и взял его за подбородок, вглядываясь в усталое лицо своего лейтенанта. – Яре-яре… Ночами спать надо, а не с девушками резвиться!
- Угу, - Гин дернул головой, высвобождаясь из его цепких пальцев. – Я запомню, тайчо.
- И всё-таки, Гин, - Айзен прямо-таки излучал доброжелательность, исправно не замечая перепачканные тушью пальцы лейтенанта, и гору переписанных отчетов на собственном столе. – Всё-таки… Почему в выходной ты не дома? Или с Мацумото-сан поссорился?
- Разве я могу с кем-то поссориться? – так же искренне удивился Ичимару. – Я же милый и пушистый!
Айзен негромко рассмеялся:
- Гин. Гин… Я думаю, тебя не зря не любят некоторые в Готее!
- В последнее время эти самые некоторые не любят меня особенно активно, - Ичимару поднялся с дивана, и принялся наводить порядок на собственном столе. Айзен понаблюдал за ним какое-то время, а потом вдруг оказался рядом, и положил руку ему на плечо.
- Обиделся? – Гин даже вздрогнул от непривычно мягкого голоса своего капитана. – Но ведь это так и есть.
- Это так и есть, и мне в голову не приходит обижаться, - Гин едва сдержался, чтобы не сбросить теплую ладонь капитана со своего плеча. - К тому же, обижаться на капитана – это по меньшей мере противоречит субординации.
- Субординации, хм? А злить капитана – это не противоречит субординации?
- Злить?! – Гин удивленно вскинул брови. – Разве кому-то придет в голову такая глупость?! Себе дороже, Ай-зен-тай-чо.
- Ну-ну, - неопределенно хмыкнул Айзен, перебирая отчеты на своем столе. Гин проследил за его взглядом, и преувеличенно почтительно сказал:
- Переписать ещё раз, Айзен-тайчо?
Капитан вздохнул в смысле «всё равно без толку», и ответил:
- Достаточно, Гин. Пока достаточно. Отдыхай. Выходной всё же…
- У кого выходной, - Гин зевнул, прикрыв рот ладонью. – А кому через час на дежурство.
- Разве сегодня твое дежурство? – то ли правда удивился, то ли удачно притворился Айзен. – Я думал, третий офицер…
- Внеочередное, - кротко пояснил Гин. – За кошку Маюри.
- Маюри.., - повторил Айзен. Снял очки, протирая их рукавом косоде. – А с чего бы это Маюри на тебя…гм… кошек натравливал?
- Понятия не имею.
- Разве? А мне казалось, что твой отчет об этом происшествии был слегка неполным. Может быть…
В этот момент за дверью послышался почтительный голос дежурного шинигами:
- Лейтенант Ичимару!
- Да? – откликнулся Гин, охотно прекращая скользкую тему.
- Сигнал тревоги от группы на грунте!
- От дежурной? – Ичимару уже с занпакто в руке стоял у порога.
- Да! Наша помощь…
- Через две минуты у Центрального корпуса.
- Хай!
- Айзен-тайчо? – Гин быстро поклонился, и в шунпо исчез из кабинета – только вздохнули сёдзё, словно от сквозняка. Капитан уселся за стол, и со скорбным лицом принялся проверять переписанные отчеты.

***

Абараи вызвался проводить Рангику до дома. То ли в его нетрезвую голову забрела идея о галантном отношении к девушкам, то ли он просто наделся разжиться у неё дармовой выпивкой – Мацумото уточнять не стала. Провожает – и провожает себе. Молодой перспективный шинигами… неплохой собутыльник, хороший друг, всегда готовый поддержать и выслушать. Собственно, провожать было недалеко. По дороге Рангику всего два раза успела обругать себя и три раза – Ичимару, как они оказались перед дверью её дома. И не только они.
На пороге стоял капитан двенадцатого отряда. При виде него Абараи невнятно пробормотал что-то типа «Пока, я побежал, а то дела там…», и смылся. Мацумото же никуда смыться не могла, поэтому просто полюбопытствовала:
- Капитан Куроцучи? Вам что-то нужно?
- Просто хотел вас увидеть, прекрасная Мацумото-сан.
Он шагнул ближе, и подал девушке шикарную розу… Рангику машинально приняла цветок, но сказать ничего не успела – Маюри стремительно наклонился, коснулся губами её ладони, и скользнул прочь. Мацумото посмотрела ему вслед, пожала плечами, и вошла в дом.
Девушка задвинула за собой сёдзи, и повалилась на футон, не выпуская из рук розу. Цветок пах сладко и тяжело… «Без шипов», - отметила Рангику, и погладила бархатные лепестки…

***

…- Сзади, Ичимару-доно!!!
Лейтенант, не оборачиваясь, отскочил в сторону, и Пустой промахнулся. Впрочем, исправить промах он не успел, потому что занпакто Гина одним ударом отправил его на перерождение…
- Сколько ещё?! – Ичимару отмахнулся от другой твари, и нашел взглядом пятого офицера: - Сколько?!
Тот понял вопрос.
- Почти все раненые эвакуированы! Ещё трое.
Сразу двое Пустых метнулись на спину лейтенанта, прикрывающего экстренный портал. Стремительная тень размазалась в шунпо, и обе твари рассыпались тающими искрами.
- Наши?!..
- Все целы!
- Хорошо.
Ещё Пустой. И ещё. Этих Шинсо достала с разворота, остановив буквально в шаге от отверстия портала.
- Всё, уходим! Все эвакуированы!
- Быстрее!
- Ичимару-доно!!!
«Зачистить местность, нэ?.. Кажется, они наконец заканчиваются…» Последний Пустой упал под ноги лейтенанта, и всё стихло. Портал мерцал, показывая, что желающим в него попасть надо бы поторопиться. Все шинигами пятого отряда уже покинули грунт – дежурство закончилось час назад, но уйти вовремя им не дали внезапно нагрянувшие Пустые… И вот, наконец, с ними тоже покончено…
«Чёрт.. Длинное дежурство получилось..» - замученно усмехнулся Гин, шагая к порталу.
Всё-таки один Пустой оставался… Где он прятался, да так, что никто внимания не обратил на его рейяцу – осталось непонятным. Гин почувствовал за спиной движение, услышал испуганный вздох одного из шинигами, ожидающего лейтенанта у портала – и успел отскочить. Ну, или почти успел. Когти Пустого пробороздили его плечо, прошлись вдоль предплечья, и пронзили запястье, заставив выронить занпакто.
- Ичимару-доно!!! – двое шинигами рванули было к лейтенанту из портала, но Гин уже извернулся, освобождаясь от ранящих объятий твари, левой рукой подхватил выпавший клинок, и с размаху засветил Пустому поперек маски. Маска треснула, и рассыпалась. Вместе с Пустым. А Гин опоздал к порталу – мерцание ещё раз блеснуло – и погасло. Портал закрылся, прихватив с собой всех шинигами дежурного отряда.
Гин огляделся. Местность-таки чиста. Больше нет никаких выскакивающих из-за угла Пустых. Дежурство прошло без жертв. Если не считать раненых чужого отряда, которые и разворошили это гнездо Пустых, обеспечив пятому отряду веселое дежурство. Ну и самого лейтенанта пятого, подставившемуся под когти этой грёбаной твари…
Ичимару протяжно выругался, представив отчет, который придется писать по проделанной работе. И как писать-то, кстати? Правая рука, разодранная когтями Пустого от плеча до запястья, висела плетью. Сквозная рана на запястье выглядела весьма неприятно – одно неплохо, что боли особой пока не было – ещё не прошел азарт боя. «Пока…» - снова усмехнулся Гин, и уселся на землю, ожидая, когда специалисты Центрального поста наладят очередной портал…


30.01.08

Глава_7

Название: По крайней мере, жив.
Автор: Dara
Фандом: Bleach
Дисклеймер: Не претендую.
Персонажи:
Предупреждение: ООС


«Итак, что мы имеем… Во-первых, поссорилась с Гином, во-вторых, этот синяк… и в третьих и самое важное – закончилось сакэ, ах да… еще Куроцучи-тайчо… Вот тут я совершенно ничего не понимаю… Но об этом подумаю позже»
Девушка поморщилась, потирая место, где на все предплечье расплылся сизый синяк. «Бака… Видел же, что я не сконцентрирована была. Хотя, сама виновата. Нечего думать о всяком на тренировках. »
Жизнь третьего офицера была не такой сложной, как жизнь лейтенанта и все же некоторые обязательства негласными правилами видели на ней. Сегодня намечалась вечеринка и ей предстояло найти где-то на всех сакэ. Благо, внутриотрядная. Иначе охотников на халяву всегда находилось много.
Она заглянула в четвертый отряд, где Котетцу фукутайчо помассировала ее синее плечо, нанося приятно холодящую лечебную мазь. Пообещав напоследок, что она не собирается быть частой гостьей в их казармах, она вышла на улицу.
Ярко светившее целый день солнце неуклонно склонялось к закату. Она посмотрела, прищурившись на него и огорченно вздохнула. Бака Гин, баака! Даже не пришел за весь день! Мог бы и бабочку с извинениями, на худой конец, послать, раз сам постеснялся.
С трудом сдержав фырканье, она двинулась в свою комнату. «Разве Гин может перед кем-то чувствовать такое похожее на него чувство как смущение?.. Наверное, только перед капитаном. Да и то. С чего бы? А, может, заглянуть к нему? Сказать, что сегодня вечеринка и пригласить его!» Забавно, что Рангику совершенно забыла, что он никогда не принимал участия в дружеских попойках, но причин для встречи не придумывалось.

- Айзен-тайчо? Извините, я искала фукутайчо Ичимару Ги…
- Мацумото-сан? – легкая полуулыбка и взгляд из-под очков. Дыхание перехватило. От страха и от его обаяния. «Теперь понятно, что в нем «такого» нашла Момо». – Проходите, не стесняйтесь. Думаю, Гин должен скоро подойти.
- А… Я могу подождать его в коридоре.
- Вы не хотите скрасить мое чаепитие своим присутствием? – Айзен поставил чашку на блюдечко, продолжая улыбаться. – Прошу вас, присаживайтесь. Мне будет только приятно. Хинамори-сан, налейте, пожалуйста, еще одну чашечку Мацумото-сан.
- Да, Айзен-тайчо. – голос из-за занавески был по меньшей мере недоволен приходом неожиданного гостя. И все же Момо продолжала вежливо улыбаться, подавая ей чай. Через чур горячий чай.
Рангику улыбнулась, глядя на Айзена и с такой же нелепой улыбкой отхлебнула кипятка. Губу и язык обожгло. Но она, продолжая улыбаться, перевела взгляд на Момо.
- Давно не виделись, Момо-чан. Раньше ты чаще заглядывала ко мне.
- Слишком много дел в отряде, гомен, Рангику-сан. Я обязательно загляну к вам на неделе.
- Уж пожалуйста!
- А вы, Мацумото-сан, искали Ичимару, как я полагаю?
- Да… Я думала, что найти его в офисе в выходные – самое вероятное место.
- Вы переживаете за моего лейтенанта, Мацумото-сан? – Айзен отставил чашку и с улыбкой перевел взгляд на Момо. – Все в порядке. Он должен научится дисциплине.
- Гин и дисциплина в одни предложении – уже как-то смешно звучит, - фыркнула Мацумото, незаметно проведя мизинцем по языку. «Чертова Момо!»
- Вот поэтому внеочередные ему не повредят. Потом спасибо скажет.
- О, это уж наверняка.
- Я опять слышу в голосе язвительные нотки. – Момо сверкнула глазами, но продолжала отхлебывать чай из своей чашки. «Наверное, не такой кипяток, как у меня. И без сахара!» - нервно подумала девушка, вытирая мокрые ладони о хакама.
- Нет, что вы.. Просто мы с ним… Немного разошлись во мнениях. – она пожала плечами, отводя взгляд. Кажется, начала чувствовать себя более раскрепощено. «Нормальный, вроде, капитан.. И чего это Гин так отзывается о нем?»
- Все понятно. – Айзен поставил пустую чашечку и легким кивком головы поблагодарил покрасневшую Хинамори.
- Понятно?
- Гин был не в духе, уходя на последнее дежурство.
- Наверное, он просто не выспался, строча доклады в двух экземплярах. – предположила Мацумото, скрывая иронию.
- Надеюсь, Мацумото-сан поможет ему расслабиться и снять напряжение, накопившееся за дни внеочередных.
- Поможет. Если фукутайчо будет себя хорошо вести. – Мацумото поглядывала на дверь, неслышно постукивая пальцем по столу. – Задерживается… Надеюсь, без происшествий…
- Гин стал лейтенантом далеко не за свою улыбку. Не вам ли это знать, уважаемая Мацумото-сан.
Снаружи раздались звуки быстро приближающихся шагов. Кто-то торопливо бежал к их двери и, наплевав на субординацию, распахнул двери.
- Айзен-тайчо!.. Там… На грунте! – шинигами размахивал руками, пытаясь отдышаться и поскорее передать сообщение. Но ни то, ни другое не получалось достаточно понятно.
- Что там? – Айзен привстал со стула.
- Там… Лейтенант Ичимару…
- Что с ним?! – вскочила Мацумото, уронив стул. – Он жив?!
- Жив, да… Тайчо, можно вас?
- Мацумото-сан, не переживайте. Гин не из тех, кто дает себя в обиду. – Он ободряюще улыбнулся и вышел из комнаты.

- Как же так… - плакала Мацумото над принесенной чашкой чая заботливой Хинамори, - мы как раз поссорились… А что, если я даже извиниться не смогу… Не успею?!..
- Ичимару-сама сильный шинигами, - гладила плечо расстроенной девушке Момо. – Как сказал Айзен-доно, он не даст себя в обиду.
- Наверное, его ранили!.. – растягивая гласные, рыдала девушка, уронив голову на стол. – А что, если смертельно?!... Ты видела, как тот прибежал?! Наверное, что-то серьезное!...
- Давайте, я провожу вас.
Момо проводила всхлипывающую девушку до ее комнаты и, осторожно посидев рядом, пока та, наконец, не уснула, ушла.

Она проснулась ночью с головной болью. В окно светила луна, роняя свой свет прямо в глаза. Приподнялась на руках, морщась от фейерверков, царящих в голове и вдруг все вспомнила. Гин!
Она посмотрела на часы и вышла из комнаты. Проспала до полуночи! Ничего себе… И чего ей Хинамори примешала в тот чай?
- Мацумото-сан? – услышала она тихий голос со стороны своего окна.
- Да? – ответила она, пристально вглядываясь в темноту. – Нему?.. Ты меня ищешь?
- Мацумото-сан… Я хотела у вас спросить.. Маюри-сама… Он…
- Ты про розы, Нему-сан? – она досадливо закусила губу. Не хотелось сейчас разъяснять девушке, что она сама ничего не понимает.
- Мне кажется, Мацумото-сан нравится моему… капитану. – Нему потупилась и подошла к девушке.
- Ты это хотела сказать, Нему-сан?
- Не обижайте его, пожалуйста… Он.. хороший.
- Х..хороший?!.. – немного хрипло у нее это получилось от удивления, - прости, Нему. А ты можешь ко мне завтра зайти? Чаю выпить и просто поболтать по душам? Маюри-сама позволит?
- Не думаю, Мацумото-сан, что это хорошая идея… Если Куроцучи-тайчо узнает, что я была у вас… Он… накажет меня.
- О.. Прости, Нему. Я постараюсь не обижать твоего тайчо, - она улыбнулась и еще раз извинившись скрылась за поворотом.


В его комнате горел свет. Тусклая лампа пускала на занавесках причудливо изгибающиеся тени. Она скользнула в коридор и вдруг замерла. В комнате кто-то был. Чей-то настойчивый шепот заставлял выпить отвар.
- Надо.
- Не хочу! Я уже не могу пить эту гадость. – Капризничал Гин.
- Ичимару, какой ты упрямый… - шорох одежды «или не одежды – какая разница, - нервно подумала Мацумото, осторожно отступая от двери, - кажется, там есть кому позаботиться о нем…»
- Тайчо… - раздался хрипловатый шепот Гина, девушка замерла. «Тайчо?!», - тайчо, вы можете идти. Не такая уж большая рана.
- Могу же я поухаживать за своим любимым лейтенантом.
- Любимым?!
- Конечно. Все внеочередные – для твоей же пользы. – Спокойный голос Айзена так хорошо вплетался в эту атмосферу, и Рангику осторожно пятясь, ушла. Нельзя мешать заботе о любимом лейтенанте.

5.02.2008

Глава_8

Название: Ночной визит
Автор: Альвар
Фэндом: Bleach
Дисклеймер: и в мыслях не было.
Персонажи: Гин, Айзен, Рангику, остальные примазались

Легкое рейяцу Мацумото колыхнуло чувства, и Гин повернулся к дверям, чтобы её окликнуть. Но тут же около его губ оказалась чашка, и лейтенант поперхнулся горьким травяным настоем. Пока он откашливался, рейяцу девушки исчезло.
- Вы специально, тайчо? – Ичимару оттолкнул руку Айзена, чуть не расплескав настой прямо на стол с бумагами. Айзен поставил чашку, и вопросительно вскинул брови:
- Что – специально?
- Не дали мне её позвать? Теперь она будет думать, что вы тут меня соблазняли.
- Не смеши меня, Гин.
- Так, ещё раз – что вы делаете в моей комнате в полночь?
- Пришел узнать, как ты себя чувствуешь.
- В полночь.
- Я увидел, что у тебя горит свет. Кстати, почему ты не в четвертом, и почему не спишь?
Лейтенант с тоской покосился на кровать, и вздохнул:
- Выполняю ваш приказ, тайчо…
- Я приказал тебе идти в четвертый.
- И написать объяснительную о травме.
- Ну и? Это так долго – написать полстранички?
Гин демонстративно посмотрел на свою правую руку, туго забинтованную от плеча до сильно пострадавшего запястья, потом – на валяющиеся на столе бумаги, и фыркнул:
- Я пытался составить УДОБОЧИТАЕМУЮ объяснительную, чтобы не переписывать её снова… Нет, не трогайте, тайчо, это черновик!
- Чистовика-то, как я полагаю, всё равно нет…
- Д-да, но… Тут почерк…
- Разберу, не впервой, - Айзен вчитался в особо корявые строчки, хмыкнул, и зачитал вслух:
- «..Таким образом, в происшествии виновен гобантай тайчо Айзен Соуске, загрузивший лейтенанта ненужным дублированием отчетов и сводок в ночное время, предназначенное для отдыха, в результате чего накопившаяся хроническая усталость последнего оказалась причиной некоторой небрежности, повлекшей за собой незначительную травму…»… И ты на полном серьёзе собирался положить мне на стол эту объяснительную?!
- Не знаю. Ещё не решил.
Айзен некоторое время пристально разглядывал его угрюмое лицо, словно размышляя – верить или нет? Потом вздохнул, бросил бумагу на стол, и сказал:
- Н-да, почерк у тебя страшнее меноса…
- Угу.
- О, извини! Ты же пострадавшей рукой писал…
Его взгляд остановился на повязке. Гин, словно невзначай, убрал руку со стола, но Айзен успел заметить лёгкое дрожание испачканных тушью пальцев.
- Гин, - недовольно нахмурился капитан. – Ты вообще до четвёртого дошёл?! Они могли бы хоть обезболивающее дать!
- Они и дали, - лейтенант кивнул в сторону кровати, у изголовья которой стояла чашка с лекарством..
- Почему не выпил?
- Так от него в сон тянет, - неохотно пояснил Гин. – Я решил сначала с бумагами закончить, а потом… И как-то вот долго получилось.
- Ками-сама…, - Айзен укоризненно покачал головой. – На месте Уноханы-сан я бы тебя не выпустил из палаты.
- Я клятвенно пообещал, что приду на перевязку завтра вечером после полигона…То есть, это уже сегодня вечером получается.
- Балбес! – рука капитана стремительно легла на волосы Гина, и замерла, словно капитан решал – вцепиться и дёрнуть, или погладить? Судя по скрытой ярости в голосе Айзена, Гин склонялся к первому.
Почти угадал. Пальцы Айзена сжались, потянули за серые пряди, заставляя лейтенанта запрокинуть голову, глядя в глаза капитану. Несколько долгих секунд Айзен смотрел на кривую полуулыбку Ичимару… потом успокоился так же внезапно, как и вспыхнул. Мягко улыбнулся, разжал пальцы, и быстрым движением взъерошил короткие волосы лейтенанта.
- Балбес, - повторил он намного теплее. – Иди, ложись-ка спать. Только сначала лекарство выпей, и отвар укрепляющий.
- А…
- Объяснительную я забираю.
- Но…
- Завтра с утра… точнее, сегодня уже… как выспишься – в четвёртый! И никаких полигонов. Чтобы я тебя не видел на территории отряда раньше чем через три дня.
- Вы сменили гнев на милость, Ай-зен-тай-чо?
Айзен отвесил ему шутливый подзатыльник:
- Договоришься, Гин! Быстро в постель, я сказал…
- Звучит двусмысленно… Шучу!
- Лекарство.
- Угу… Э-ээ… А вы что, не уйдете?
- Уйду, как только удостоверюсь, что ты спишь, а не пишешь отчеты мне назло.
- Только не после того, как мне позволено на это забить!
Гин одним махом выпил лекарство, и повалился на кровать, забыв скинуть юката. Он уснул, едва его голова коснулась подушки. Айзен постоял, глядя на него сверху вниз, потом накрыл лейтенанта футоном, погасил лампу, и вышел, задвинув за собой сёдзи.

Когда капитан пятого отряда скрылся за углом, от стены отделилась хрупкая фигурка. «Он…он… Эта лиса Ичимару! Как он заставил Айзена-сама ухаживать за собой полночи?! Бедный капитан… Он воспользовался его добротой… Ну, Ичимару-фукутайчо…» Хинамори Момо сердито топнула ногой, и направилась к казармам своего отряда.

06.01.08

запись создана: 08.02.2008 в 21:52

@темы: Matsumoto Rangiku, Ichimaru Gin, Фанфики

---

Вернулась. С фиком.

[Darrka]

Название: Веришь?
Автор: Dara
Фэндом: Bleach
Дисклеймер: не претендую.
Персонажи: Гин, Рангику. И примазавшиеся - Абараи, Рукия и «левые» шинигами.
Предупреждение: ООС.



- Знаешь, а теперь у меня появилась мечта.
Рангику чистила лезвие своего занпакто, краем глаза поглядывая на лежащего рядом лейтенанта пятого отряда. – Я хочу разводить цветы!
- Аканна ё, - попытался не усмехнуться парень, но, видимо, не особо хорошо получилось, потому что Рангику стрельнула взглядом в его сторону и обиженно поджала губы.
- Между прочим, это здорово – цветник дома.
- Домашние цветы? – уточнил Гин.
- Ага. А то разбивать садик негде. – Мацумото провела травой по лезвию и выкинула использованный пучок, любуясь блеском стали. – А комнатные всегда под рукой и не так пусто и не скучно.
- Кактусы?
- Сам ты кактусы, - ворчливо отозвалась девушка, - нет, я хочу разводить розы. И вывести какой-нибудь интересный сорт.
- У тебя выведется сорт, способный выжить даже в Уэко. Боюсь подумать, в каких условиях он будет выводиться… Наверное, у него будут лапки, чтобы он сам мог себя поливать и переставляться на солнце.
- Баака, ты не веришь в мою ответственность. А я могу быть очень ответственной!
- Если бы Хайнеко не был занпакто, то он давно был умер от голода грязным, облезлым котом.
- Я уже говорила, что ты бака? – напомнила девушка, отложив меч в сторону и ложась на траву. – Между прочим, не тебе говорить, что цветы погибнут от не поливки. Не я ухожу, не говоря, когда вернусь.
- Так я и не завожу никого, - миролюбиво отозвался Гин, покачивая ногой в воздухе.
- Зато у меня всегда будет пахнуть цветами… - мечтательно сказала Рангику. – И мне не будет скучно по вечерам, когда не будет ни сакэ, ни лейтенантов с пятого. Когда эти два фактора бывают одновременно, становится совершенно одиноко. После таких дней я даже не опаздываю на собрания. Потому что кроме как «лечь пораньше» не придумывается. У меня все получится. Вот увидишь!

А потом, как и полагалось для легко увлекающейся девушки, запал прошел. Закончился на первом же этапе – на поиске горшков для роз. Рангику посокрушалась, но решила заняться как-нибудь попозже. В последнее время ее заботил другой вопрос – Гин стал отдалятся от нее. Сначала не пришел ни разу не неделе. Ему это не свойственно. Хотя бы просто поздороваться он мог зайти когда угодно, но только не на той неделе. Рангику слышала от Абараи, что все отряды завалены работой. Но даже тогда не пыталась оправдать Ичимару и только пожимала плечами, закрывая дверь и уходя к Ренджи, комната которого на время превратилась местом для шумных междуотрядных тусовок.
После того, как все засыпали, а сакэ заканчивалось, она выходила из комнаты, облокачивалась о перила и смотрела на Луну. Привычные вечеринки безумно надоедали в такие моменты. А девушка даже не могла понять, почему так поступает – то ли доказывая себе, что она не одна, то ли доказывая Гину, что ей не будет скучно, когда его нет рядом. А ведь это не так. Она-то знала это. Но все же постоянно заставляла себя думать о том, что однажды Гин уйдет из ее жизни. Навсегда. В такие минуты хотелось плакать и не думать. Потому что если это от нее зависит, она не сделает так, чтобы это произошло.
- Рангику-сан, - в проеме приоткрытой двери стоял шинигами. – вас проводить?
- Я пока не собираюсь никуда, Абараи. – не оборачиваясь, сказала она, - смотри, какая сегодня Луна.
- Полнолуние.
- Нет, полнолуние было вчера. Сегодня она убывает.
- Все в порядке, Мацумото-сан? – Ренджи облокотился рядом, - на вас лица нет.
- Ты думал, что я не дойду до своей комнаты?!.. – Мацумото рассмеялась, - ты что, я даже не захмелела настолько, чтобы не могла ходить. Интересно, такое количество сакэ существует?..
- Вы стали чаще приходить...
- Ренджи! Что за «вы». Мы с тобой даже одного ранга. Ну, я чуть поменьше даже… - она улыбнулась и снова отвернулась.
- Почему?
- Что почему? – Мацумото нахмурилась, - между прочим, Ренджи, я не спрашиваю, почему ты такой смурной ходишь и косишься на Кучики-тайчо.
- Это из-за Ичимару-сан? Вы поссорились? Саа.. – Ренджи фыркнул и постучал ногтем по перилам. – Сегодня я видел, как он свернул в переулок, когда увидел, что вы вышли из корпуса четвертого. Если бы не были друзьями, я бы даже не обратил внимания. Но ты хмурая и каждый вечер с нами. Вообще-то, это не мое дело.
- Ничего. Уж если даже ты это замечаешь…
- Что значит «даже я»!?
- Ты же непробиваемый, как бревно, Ренджи. – Мацумото постучала пальцем по лбу офицера и засмеялась, - Рукия не равнодушна к тебе! Бака. Как можно не замечать, как она смотрит на тебя.
- Да врешь ты! – Ренджи покраснел. Это было видно даже при свете луны. Мацумото вздохнула с облегчением – по крайней мере, удалось его отвлечь от разговора про Гина.
- Так что смотри повнимательнее.
Ренджи повернулся, оперся на локти и фыркнул.
- Между прочим, я не забыл, что я тебе хотел сказать. – «Чтоб тебя, - улыбнулась девушка, закусив губу, - что же ты так переживаешь по пустякам. Тебя же все равно не касается».
- Да? И что же?
- Не переживай. Все образумится. Вернется твой Гин.
- Грубовато, конечно, но в этом ты весь, Абараи, - она пожала плечами и неожиданно произнесла, - И… Гин не мой. Знаешь, после таких вот наших ссор кажется, что они медленно разрушают наши отношения. Наше доверии друг к другу… Всегда становится так страшно, что когда он вернется, он будет другим. С другим отношением ко мне. С другим чувством… Я боюсь.
Ренджи грубовато похлопал по плечу, пытаясь успокоить, но девушка молчаливо ткнулась в плечо лбом. Абараи замер. Он не привык утешать расстроенных девушек. Мацумото кусала губу, пытаясь не зареветь, и неожиданно рассердилась на себя.
- Аригато, Ренджи, что выслушал! – она выдавила самую искреннюю улыбку и отстранилась, ругая себя за слабость, - в следующий раз когда буду ныть, врежь хорошенечко и напомни, что жаловаться – не круто, угу?
- А… эээ.. Да запросто!
- Что-то ты так подозрительно быстро согласился, - деланно нахмурилась она, уперев руки в боки. – Только попробуй ударить сильно! А вообще, мне уже пора. Завтра вставать рано… До встречи, Абараи-кун! Меня не надо провожать!
Она исчезла раньше, чем офигевший Абараи решил что-то предпринять. Он еще долго сидел на перилах, любуясь на Луну. А когда, наконец, решил поспать на рассвете, отодвинулось сёдзи комнаты, находившейся через две от его, и Абараи увидел выходящую Рукию. На ходу завязывая нижнее косодэ, она замерла на полушаге.
- Ренджи? Что ты тут делаешь? – Рукия сонно прищуриваясь, подошла к оторопевшему офицеру, - опять, небось, всю ночь не спал?
- Знаешь, я хочу тебе кое-что сказать…


Мацумото влезла в окно, смахнув с подоконника чашку, которая там тихо мирно стояла со старым чаем.
Она упала, расколовшись на несколько частей с глухим звоном. Рангику присела, подхватила осколок с ручкой и закрыла глаза. «Бака, Ренджи, бака!! Кто же говорит такое девушкам?!»
Она оставила осколки и поставила на огонь чайник. После выпитого сакэ хотелось пить. И есть. Она погрызла яблоко и заварила себе крепкий чай. Методично помешивая чай без сахара ложечкой, она вгляделась в окно. Показалось или…?
- Охаё, Ран-чан! – показавшийся в окне лейтенант заставил вздрогнуть.
- Ты что так… поздно?
- Скорее уж, рано, Ран-чан, - довольно улыбаясь, Гин спрыгнул с подоконника. Жалобно звякнули раздрабливаемые на еще миллионы частичек осколки. Рангику охнула.
- Гин! Ты не порезался? Там была чашка…
- Была? Она до меня такой была или… - Гин отошел на цыпочках и снял варадзи с одной ноги.
- Прости, мне надо было сразу убрать эти осколки.
- А что, хорошая ловушка для всяких лейтенантов. – Он широко улыбался той самой его фирменной улыбочкой и рассматривал пятку.
- Подожди, я найду бинт! – Рангику разглядела кровь и бросилась искать вату.
- Не стоит. Это царапина. Осколок даже не застрял, Ран-чан.
- Стой смирно. Пока я тебя в четвертый на проверку не отправила. – Рангику прилепила кусочек пластыря и принялась за уборку осколков. – Прости. Я не ждала, что ты придешь.
- Ничего. Я вижу, ты и без меня не скучаешь.
- Чашку разбила случайно, если ты об этом. Она просто на подоконнике…
- Я про Абараи.
- А при чем тут Абараи? – Мацумото, повернувшись к нему спиной, аккуратно заметала осколки в совок. «О, менос, неужели он видел?!»
- Думаю, не стоит так, Ран-чан.
- Мы разговаривали.
- Под луной? Одни на террасе? Обнявшись? О чем же? Неужели вы обсуждали…
- Гин? – она выкинула осколки и смотрела на Ичимару. – Ты мне не веришь?
- Ну почему же , верю! Конечно же верю! Вы просто разговаривали. Как я мог подумать что-то другое!?! Ай-яй-яй… Мне так стыдно, Ран-чан.
- Это мне должно быть стыдно. Ты ко мне не заглядывал всю неделю. А потом мне говорят, что ты вообще стал сворачивать с моего пути.
- А.. Абараи – просто персональный утешитель…
- Ну и ехидна же ты, Гин. – Мацумото скрестила руки на груди и отвернулась. – Он хотел подбодрить. А ты… Ты же сам не приходишь. Мне… Я ждала.
- Наверное, сейчас уже не так одиноко.
- Нет.
- До встречи, Мацумото-сан.
- Спасибо, что навестили, гобантай-фукутайчо-сан.

Закрыл за собой дверь. Тихонько притворил, как будто так и должно быть. Рангику спустилась по стене и обхватила плечи. Итак, Гин ушел. Опять. Только на этот раз она его прогнала. Или не прогнала… Неужели он не понимает?! Неужели так можно?! Все это время его не было. А когда она просто поговорила с Абараи, пришел и напомнил о себе. Так она и не забывала о нем. Тогда в чем же проблема!? Может, догнать?
Она соскочила и остановилась. Нет. Сейчас он не поверит ей. Наверное, ему неприятно даже думать о ней. И хватит, наверное, считать себя виноватой во всех ссорах. Это все он виноват. Где же он был?..
Рангику прикрыла окно, из которого дул прохладный утренний ветерок и заварила чай. Сон ушел, испуганный приходом Гина. Видимо, слишком привык, что когда приходит Гин, явно не до него. Что ж, сейчас он не вовремя ушел, этот глупый сон. Мацумото посмотрела на часы. Вставать уже через пару часов. Можно было поспать. Но она-то прекрасно понимала, что 4 часов для сна не хватит. И все же… все же..
Она прилегла и вскоре забылась тяжелым сном.

- Офицер Мацумото, вам не идут эти круги под глазами, - услышала девушка за спиной чей-то голос.
- А тебе не идет эта дурацкая бородка, - устало съязвила девушка, пытаясь выглянуть из-за растения, которое держала в руках.
- Что, малышка, тебе не нравится моя бородка!? Между прочим, даже Унохана-тайчо на меня заглядывалась, - горделиво выпятил грудь шинигами, подбадриваемый выкриками сотоварищей.
- Это она, наверное, просто хихикала над тобой и вообще, что за фамильярство?! Как ты отзываетесь о тайчо?!
- А что такое? Кто-то передаст ей то, что мы говорим? – парень наступал. Мацумото услышала явственный запах алкоголя. Что же, не везет, так не везет. Сейчас она меньше всего была способна на отпор. Она попыталась отвернуться и уйти, как была остановлена за руку тем наглецом.
- Кажется, вы много себе позволяете, - голос стал жестким. Мацумото поняла, что просто так не отвяжется. Да еще и этот цветок… Как же он мешался.
- Аканна~a… - чей-то спокойный голос за плечом прокатился теплой волной смешанных чувств в сердце Мацумото. – Кажется, хорошие мальчики решили помочь Мацумото-сан донести цветок, не так ли?
- Ичимару-сан… Простите, мы уходим. Извините, Рангику-сан. – шинигами раскланялись, стараясь не встречаться со взглядом улыбающегося лейтенанта и скрылись за поворотом.
- Гин.
- Рангику?
- Спасибо. Мне только их не хватало. – Рангику поправила горшок со цветком и улыбнулась. – Спасибо!
- Яре-яре.. – нахмурился Ичимару, - жалко только, что они решили сбежать и не помогли.
- А это тебе. – Мацумото протянула горшок, бережно передавая его оторопевшему Гину. – Я как раз к тебе шла. А тут ты как раз вовремя… Может, пойдем?
- Его - мне? Куда мне цветы!? Они же погибнут в первый же день от… моих негативных мыслей. – Гин обнял горшок и, забавно поправляя коленом, пошел за девушкой.
- От моих же не погибли.
- Ты не умеешь так, как я.
- Неужели? – обаятельно улыбнулась она, улыбаясь сумеречному небу. – Думаю, этот цветок тебя хорошо знает по моим рассказам о тебе.
- Наверняка, жаловалась и обзывалась.
- Ну не в любви же признаваться цветку, – показала ему язык девушка, улыбнувшись.
- А что? Надо у него будет спросить, что ты наговорила.
- Его назвать как-нибудь можно.
- Как?
- Не знаю. Придумаешь как-нибудь, нэ?
- Если не погибнет раньше. – Гин подождал, пока девушка отопрет дверь и поставил горшок на подоконник.
- Вообще-то, мне кажется, ему будет не хватать у тебя света, - задумалась Мацумото. – Сторона-то не солнечная. Это у меня с утра солнце.
- Зато у меня после обеда, - возразил Гин, - и вообще, пусть привыкает. Ему и не такое придется вытерпеть.
- Неужели?
- Ну, ночевки не дома никто не отменял. – Гин потрогал пальцем бутон и понюхал.
- А почему не пахнет?
- Откуда я знаю. – Мацумото выглянула из кухни, откуда доносились звуки наливающейся воды и шорох пакетов. – Это же мой первый цветок…
- Мы не виделись всего…
- Всего!? Ты хочешь сказать, что два месяца – всего!?
- Не преувеличивай. Полтора – максимум! Да и виделись мы.
- Мда… Ты пару раз проходил мимо нашего полигона. – Мацумото принесла чашки и глотнула чай. – Зато я вырастила его!
- Судя по всему, ты посадила его уже большим цветком, Ран-чан, не будешь же ты мне врать, что…
- Он был такой! – Мацумото возмущенно десять сантиметров над столом и сердито фыркнула, - между прочим, я совершила чудо, потому что такие цветы плохо приживаются от ростков…
- Молодчинка, Ран-чан, я всегда знал, что ты умница.
- Тебе правда нравится? – Рангику подползла к Гину и мурлыкнула, - как здорово… Я для тебя его растила. Без тебя было так… Он мне был другом все бессонные ночи. Бессонные от того, что не было сна, если что.
- Саа.. - Гин лег на коленки девушки, умиротворенно вздохнул и улыбнулся. Той самой улыбкой. У Рангику екнуло сердце. Давно она не видела его улыбки. В голове даже мелькнула бредовая мысль о том, что чтобы увидеть эту улыбку, она готова поссорится на еще пару месяцев.
- Почему ты тогда ушел? – спросила она, и сама испугалась вопроса. Даже голос слегка охрип от волнения.
- Ты сама прогнала меня, Ран-чан, - довольно мурлыкнул Гин.
- Нет, до этого. – Рангику играла его волосами, запуская в них волосы и проводя прохладными пальцами по коже.
- Не хотел надоедать тебе. Своим настроением. – Подумав, добавил он.
- «Придти и показать шрамы» да? – расстроено спросила Рангику, - «Лучше, чем пачкать кровью…» О, ками-сама, какой же ты бака. Ты же прекрасно знаешь, что я принимаю тебя таким, какой ты есть. Незачем прятаться, когда тебе хочется скулить и кусаться, лисенок-бааака.
- Гин – бака. Не новость, Ран-чан. – Гин поймал ее ладонь и сплел со своими пальцами.
- Не льсти себе, лисенок. – Рангику подула в ушко и посмотрела на цветок. – А тогда с Абараи правда ничего не было.
- Не надо мне оправдываться.
- Я не оправдываюсь. Вот еще! Просто я хочу, чтобы ты знал.
- Еще скажи, что он волновался.
- Волновался, – вздохнула Рангику, водя пальцем по ключице, - я тогда намекнула ему про Рукию.
- Аканна~a… - Гин замолчал, наслаждаясь спокойными прикосновениями девушки.
- Я рада, что все так закончилось.
- Закончилось? – он поднял бровь, пытаясь посмотреть на нее снизу вверх из-под челки.
- Я боялась, что ты не простишь меня.
- Так ты все-таки шла извиняться? – лукавая улыбка.
- Вот еще! Нет, конечно же! – девушка возмущено фыркнула, но вскоре улыбнулась. – Сам-то ты куда направлялся?
- По делам ходил.
- В наших-то казармах?
- Мимо.
-Баака. Еще и притворяется. – Мацумото нагнулась, прикасаясь к губам улыбающегося лейтенанта.
- Между прочим, не так уж и легко признавать, что был не прав.
- Не только тебе это нелегко признавать, - согласно покивала Рангику, стягивая косодэ с его плеча. – Так же нелегко нам было попросить прощения тогда.
- Ну, я попытался, вроде, - рука Гина пробежалась по руке девушки в рукавах косодэ до плеча и спустилась вниз..
- Не ври.
- Не вру.
Гин привстал, находя губы Мацумото, и девушке сразу расхотелось спорить. Легкие дразнящие поцелуи и запутавшиеся пальцы в сизых волосах. Прикосновения губ на шее и бережные прикосновения к рыжим прядкам. Шорохи одежды и тихий шепот.
- Я уже почти забыла, что значит поцелуи лейтенанта пятого.
- Вспомнила?
- И не хочу больше забыть…
- Я не дам тебе забыть.
Он был нежен. Он был нежен всегда, но сейчас особенно. Бережные прикосновения, ласковые и невесомые. Он целовал ее шею, оглаживая подушечками пальцев ее грудь. Скользил дорожкой из поцелуев от уха до ключицы, от ключицы по груди вниз, к животу. Холодные пальцы сплетались с ее горячими. Она чувствовала, как он скучал по ней. По ее теплым ладоням и колким фразам. Томным взглядам и вкусу ее губ.
И она знала, что он тоже чувствует, как тосковала она. Слишком жадными и долгими были поцелуи. Слишком горячей стала ее кровь от его прикосновений. Слишком больно впивались ее пальцы, оставляя следы на его спине.
- Обещаешь, что не дашь забыть?..
- Ты мне не веришь?...
Потом она лежала на его груди и слушала равномерный стук сердца.
- Я верю тебе. – Чуть слышно сказала она, закрывая глаза и глубоко вдыхая его запах, - ты ведь прекрасно знаешь, что я тебе верю…
Гин не спал. Он улыбнулся ее словам и нашел взглядом цветок на окне. Видимо, это была последняя ночь, когда бутон берег свои силы. Завтра, когда они проснуться, он уже распустится, благоухая и красуясь в первых лучах солнца перед ними во всей своей красе. Наверное, он мог многое сказать, этот цветок, но Гин знал, что Рангику сказала ему все, что хотела. Потому что она ему верила.

29-30.01.2008

@темы: Matsumoto Rangiku, Ichimaru Gin, Фанфики

---

К челленджу "Кошка и лис"

[Альвар]

@темы: FanArt, Ichimaru Gin, Рисунки

---

А куда без лейтенанта-то?Киру в фанфики!

[Дверучка Че]

Ну,не умею я прятать фики под кат! Альвар-сама,я потом вас подергую на эту тему...

Автор: Ла-тян.
Название: Белые лисы идут.
Персонажи: Гин, Изуру, Рангику.
Фандом: Блич
Дисклаймер: ой, я стесняюсь!
От автора: фанфик основан на реальных событиях!

-А вам не кажется, что надо бы ещё муки добавить?
-А, Менос его знает! Давай, добавим!
Кира и Мацумото столкнулись макушками над тем, что в будущем должно было стать тестом.
Осторожно насыпав муки, Изуру задумчиво сказал:
-Хватит, наверное…
-Хорошей муки должно быть много! – наставительно сказала Рангику.
Посмотрев на нее, назидательно воздевшую перст к небу, он добавил ещё немного.
-Так, что там дальше?
Они готовили около получаса, подогреваемые идеей, продолжали весело и красиво. Как истинные кулинары.
-Слушай, а вот этот похож на слизня какого-то!
-А этот – на крысу!
-Ой, как луна с ушами!
-Скорее уж, с рогами…
-Короче, это и должно было быть такой формы. Да, Изуру?
-Конечно! Ну что…ставим?
-Ставим!
Под напевание Рангику торжественной песни (что-то среднее между траурным и свадебным маршем), они поставили печенья в духовку.
После долгого ожидания, лейтенанты достали противень и стали сыпать на получившееся сахарную пудру.
-Белые лисы идут. Наверное, в городе нашем…
Рангику засмеялась.
-На грунте был?
-Ага.
-И как там Инари эти?
-Хорошо, вроде.
-Я за них рада. Хороший народ.
-Ну что? Понесли?
-Да!

* * *

-Вот ты где, Изуру! А я-то думал, куда ты запропастился?
-Здравствуйте, тайчо!
-Привет, Гин.
-О, Мацумото-са~ан! Как там дзюбан тайчо-чан?
-Нормально. Гин…
-Ммм?
-Тут…вот.
Они синхронно протянули Ичимару тарелку.
-Что это?
-Смотри.
Сняв салфетку, Гин увидел лежащих там белых лисят.
Лейтенанты сияли от гордости.

@темы: Matsumoto Rangiku, Ichimaru Gin, Фанфики

---

Песня в тему

[Альвар]

Зимний фейерверк

(по мотивам песни Рангику и Гина ;Ъ)

Ты уйдёшь, как всегда внезапно,
Без оглядки и без прощаний.
Не оставив воздушных замков,
И, пусть лживых, но – обещаний.

Ненавижу твою привычку
Так правдиво мне улыбаться!
Сам-то знаешь, чего ты ищешь?
Почему не хочешь остаться?

«День рожденья – день нашей встречи».
А потом – нежданно и дико:
«Я в твоём плену был бы вечно!
Жаль. Прощай. И прости. Рангику…»

Как всегда – две небрежных фразы.
К тебе трудно привыкнуть, верно?
Невозможный и несуразный –
Словно зимние фейерверки.

@темы: Matsumoto Rangiku, Ichimaru Gin, Стихи, Фанфики

---

Крошечный подарок

[Synesthesia]

Маленькая зарисовка без названия...

В Уэко Мундо не цветут хризантемы. Под куполом Лас Ночес никому нет дела до садоводства. И хотя нынешний владыка разукрасил свод своей обители лазурью, пустил по нему плавать белесые облака и повесил светильник, что подражает Солнцу, ландшафт оставался таким, как и прежде, пустынным и безжизненным. Дожди не орошали тверди, и ничего не росло на сухом песке.

Пожалуй, больше всего однообразие навевало тоску на Ичимару Гина. Несмотря на раздутую репутацию антагониста, ему, как это ни странно, не было чуждо чувство Прекрасного. Ичимару Гин любил цветы. Но его прельщало не столько пышное цветение сакуры или величественность горделивых орхидей, сколько спокойная грациозность хризантем. К сожалению, в этих местах их не найти и не вырастить. Почвы нет, а главное, им здесь будет одиноко. Как и ему. И вряд ли хризантема будет польщена его вниманием. Да и плохой из него садовник. Сначала бывший капитан в приступе ностальгии даже собирался одолжить хотя бы один цветок из Мира Живых, но после передумал. Нет ничего печальнее увядания хризантемы…мучительной смерти в фарфоровой вазе. Все же сколько он не мечтал о хризантеме, сколько бы не грезил о ее тонком аромате, ему ее не увидеть и не дотронуться до нежного лепестка…его Рангику. Даже цветку из Рюконгая не выжить в таком мрачном мире. А он, он уже почти свыкся с мыслью, что в Уэко Мундо не цветут хризантемы.


Рисунок красивый, но не мой...(чей не знаю, к сожалению)

@темы: FanArt, Matsumoto Rangiku, Ichimaru Gin, Фанфики

---

Спасибо, Ран-чан )

[Альвар]

*сегодня особо криво получилось, гомен -_-"*

@темы: FanArt, Matsumoto Rangiku, Ichimaru Gin, Рисунки

---

фанфикшен

[Альвар]

Название: Будни
Автор: Альвар
Фандом: Bleach
Персонажи: Мацумото, Ичимару
Рейтинг: не помню букв, но детский ;Ъ
Содержание: бессодержательный фик на фразы «И какого чёрта ты сюда приперся?» и «Гин, не толкайся».
*Вопль души: ну почему персонажи занимаются всем, чем угодно, только не тем, что от них хотят?!*
У всех бывают неудачные дни, не правда ли? Дни, когда всё валится из рук, когда спотыкаешься на ровном месте, и не можешь справиться с элементарной работой. Причем, как ни странно, это никак не зависит от количества саке, выпитого вчера в подходящей компании.
Сегодня у Мацумото был именно такой день. Она проспала построение, торопясь, споткнулась и ушибла ногу, потом потеряла пару важных документов, порученных ей лейтенантом два дня назад, и вдобавок порвался ремешок сандалии. А ещё она поссорилась с Гином.
Собственно, Гин сам был виноват! Вообще-то Мацумото, как любая женщина, считала, что во всех недоразумениях виноваты мужчины, а если вдруг КАЖЕТСЯ, что виновата женщина… то виноват мужчина, создавший такую ситуацию. Поэтому когда лейтенант пятого отряда нагло спросил у неё, где же документация, которую она должна была ещё утром передать в его отряд, он услышал в ответ злое шипение в смысле: «Не пошёл бы ты к меносам со своей документацией?». Гин вздернул бровь, и уточнил:
- Потеряла?
- Почему сразу потеряла?! – почти искренне возмутилась Рангику.
- Ну не в карты же проиграла. Кому они нужны, кроме Айзена-тайчо? К тому с тобой в карты на документы играть как-то… противоестественно.
- Почему это?!
- Лучше на раздевание.
- Играть сначала научись!
- Так научи. Сегодня ночью, мм?
- Ага, щазззз! Ночью я буду документы иска… заполнять, вот! – мстительно заявила Рангику. Лейтенант пожал плечами:
- А не поздно ли? Насколько я понял, документы должны быть у Айзена-тайчо к полудню.
- Уже полдень вообще-то!
- Вот и я о чём.
Мацумото заискивающе склонила голову:
- Гин, а Гин?
- Нет.
- Что?! Ты даже не выслушал!
- У меня нет времени заполнять эту документацию. К тому же я не хочу делать чужую работу.
- Ну один разочек!
- Неа. Я занят.
- Чем?! Стоишь на улице и болтаешь с красивой девушкой?
- Уже ухожу. Дзя на, Ран-чан! Я забегу через часок за документами.
- Пошёл к меносам!
Документы она так и не сделала. А Гин словно знал – не зашел. И вообще не пришел – ни вечером, ни ночью. Работа не клеилась, и Мацумото, махнув рукой на грозящий выговор, забросила бумаги подальше в угол. Она сидела одна, пила саке, и злилась.
Он забежал утром, возмутительно довольный, и сияющий улыбкой – как обычно. Сунулся в окно, протяжно пропев:
- Доброе утро, Ран-чан!
- И какого чёрта ты сюда приперся?
- Аканна-аа.. Как грубо!
- Покиньте территорию чужого отряда, гобантай-фукутайчо-сан, - холодно потребовала невыспавшаяся Мацумото. Гин обиженно мяукнул:
- Ннэ-ээээ? Ран-чан…
- Я не выспалась, у меня болит голова, сегодня капитан точно влепит мне выговор, и я видеть не хочу твою улыбающуюся рожу, - мрачно объяснила Рангику, шарясь на столе в поисках холодной воды.
- Я-то тут при чем?
- Ты всегда «при чём». Не знал, что ли? Вид у тебя такой. И вообще, иди отсюда, не порти мою репутацию.
Гин молча исчез из поля зрения. А когда Мацумото вышла на улицу, под окном обнаружился букет полевых цветов – ещё свежих, с каплями росы. Гин часто приносил ей такие цветы, забираясь за ними в самые глухие уголки Сейретея. Глядя на брошенный у порога букет, Рангику почувствовала угрызения совести, но потом махнула рукой, решив, что Гин пообижается и простит. «Сегодня ночью извинюсь перед ним», - решила она про себя, поднимая цветы. Наскоро отыскав подходящий сосуд, Рангику поставила в него букет, и помчалась в отряд.
Выговора она не получила, и на радостях отменно справилась с новыми поручениями своего лейтенанта, потом блеснула на полигоне своими боевыми навыками, чем удостоилась похвалы капитана – в общем, судьба явно решила загладить вину за прошлый день. Вдобавок к вечеру командование отряда отправилось на грунт, оставив за главного одного из старших офицеров, известного своим трудолюбием. Тот, гордый оказанным доверием, рьяно накинулся на работу, забыв распределить её на остальных, и Мацумото вполне естественно решила, что грех этим не воспользоваться. И воспользовалась, отправившись на традиционное сборище офицеров. Саке было отменным, компания веселой… Не хватало разве что Ичимару с его ехидными шутками… Но она надеялась, что ночью…
А ночью он не пришел. И утром тоже. И на следующий день даже не попался ей на глаза. Сначала она удивлялась. Потом разозлилась. Забеспокоилась было, но на вопрос о лейтенанте пятого отряда один из шинигами, пожав плечами, сказал что видел его буквально пять минут назад. Жив, здоров, и вредный как обычно. Тогда Рангику решила обидеться, и обижалась два дня.
А на третий, где-то в обед забежала к знакомому шинигами из пятого отряда, и спросила где можно увидеть Ичимару-фукутайчо.
- А нету его! – жизнерадостно отозвался тот. – Айзен-тайчо его на грунт отправил. Внеочередной наряд.
- За что на этот раз? – «Смылся, зараза! Только хотела ему всё высказать!» - В смысле, когда вернется?
- А скоро – с поста сообщили, что врата для его группы открывают.
- Что за вызов-то? – по привычке спросила Рангику, и, не дослушав объяснения словоохотливого шинигами, направилась к центральному посту, чтобы встретить Гина и с ним поговорить. Точнее высказать ему всё, что она думает о наглых лейтенантах.
По пути её обогнали несколько рядовых из четвертого отряда – они явно торопились туда же, куда и девушка. Мацумото сердито закусила губу: «Кто-то ранен?! Ну, Гин, если ты позволил себя ранить, я … я… я тебя убью!» Она невольно прибавила шаг.
У центрального поста суетилась ребята из четвертого, кого-то укладывали на носилки, перевязывали, тут же лечили. Рангику завертела головой, выискивая Ичимару, но лейтенанта нигде не было видно. Мацумото подошла к одному из лекарей и спросила:
- Вы не видели Гина? Ичимару-фукутайчо?
- А? Ичимару-фукутайчо? Нет. Я не видел, посторонитесь, пожалуйста!
Поспрашивав ещё немного, Рангику убедилась, что Ичимару среди прибывших нет. Никто из тех, кто был с ним на грунте, не мог внятно объяснить ей, куда делся лейтенант, и вернулся ли он вообще в Сейретей.
«Гин, засранец этакий! Только попробуй там помереть!!!» Мацумото отчаянно сжала кулаки, выискивая взглядом знакомый нескладный силуэт среди тяжело раненых, и боясь его там обнаружить… И в этот момент полыхнул провал ещё одного экстренного портала, и из него вывалился Ичимару – весь в крови, левый рукав косоде висит клочьями, зато на лице широченная улыбка кота, дорвавшегося до сметаны.
- Все живы? – на ходу бросил он офицеру четвертого отряда, безошибочно найдя того в толпе шинигами, и, получив утвердительный кивок, исчез в шунпо по направлению к офису Айзена.
«Ну уж нет, не скроешься!» - Рангику бросилась следом. Однако стремительности лейтенанта оставалось только позавидовать – когда Мацумото оказалась рядом с офисом пятого отряда, Гин уже выходил оттуда, сопровождаемый мягким баритоном Айзена:
- …И до завтрашнего полудня можешь в офисе не показываться.
- Да, Ай-зен-тай-чо~о, - Гин преувеличенно вежливо поклонился в сторону своего капитана, и вышел со двора. При этом тут же чуть не столкнувшись с Мацумото.
- Охаё, Ран-чан.
- Охаё? И всё?! – Рангику схватила его за рукав косоде. – Куда собрался?!
- Домой. Айзен дал мне отгул на сутки. Отпусти, испачкаешься.
- И не подумаю. Куда домой?! Тебе в четвертый надо! Ты на себя посмотри!
Гин послушно оглядел свою одежду, и улыбнулся ещё шире:
- Это не моя кровь, Ран-чан. Я в полном порядке. Ну разве чуть поцарапался.
Мацумото выпустила его рукав, и резко отвернулась:
- Вот как… Опять исчезнешь менос знает на сколько? Ну давай, блудный лейтенант…
- О чём это ты?
- Не делай вид, что не понимаешь.
- А я правда не понимаю.
Мацумото снова повернулась, посмотрела на его правдивую улыбку… и сказала:
- А тогда пошли ко мне.
Гин демонстративно посмотрел на свою грязную одежду, и переспросил:
- К тебе? Сейчас?
- Да.
- Пошли, - неожиданно просто сказал он.

***
Войдя в комнату, Мацумото подхватила со стола чайник, и бросила замешкавшемуся в дверях Гину:
- Чего встал, как в гостях? Проходи…
- Боюсь татами испачкать. Может, я бы лучше переоделся…
- Просто сними грязное косоде. И хакама тоже.
- А хакама у меня не такие уж и грязные…
Мацумото с сомнением хмыкнула, и пошла заваривать чай. Когда она вернулась в комнату с горячим чайником, полуголый Гин сидел у стола и жевал кусочек засахаренной груши, который он стянул тут же со стола. Рангику брезгливо отодвинула ногой косоде лейтенанта, и достала с полки чашки.
- Не таскай сладости всухомятку. Как маленький, честное слово…
- Гомен, - и Гин стащил ещё кусочек.
Рангику покачала головой, и пододвинула ему чашку с ароматным чаем:
- Пей давай… Ты хоть завтракал?
- Не успел. С мятой?
- Твой любимый.
- Домо, Ран-чан, - и снова улыбка – на этот раз настоящая. Рангику тихонько вздохнула, глядя, как он набивает рот сладостями, запивая их горячим чаем:
- Похоже, что ты и поужинать не успел…
Он покивал:
- Угу. Меня на грунт прямо перед обедом отправили… вчера. А там, знаешь…
- То есть… Ты сутки не ел?
- Угу.
- Может, я тогда чего посущественнее.., - Мацумото поднялась было, но Гин положил ладонь ей на руку:
- Сиди. Не надо, спасибо.
Настаивать бесполезно – она давно это поняла. Поэтому молча села на место, отпила из своей чашки, и спросила:
- Что за дела были?
- На грунте? Да так, группа нашего и седьмого отряда попала в переделку – откуда-то нарисовалась туча Пустых высокого ранга. Как обычно, совершенно неожиданно для группы наблюдения! Они та-ааак удивились… Поудивлялись пару часов, прежде чем сообщили отряду, что их сейчас кушать будут. Те бы и рады были их обматерить, но тут на них посыпались Пустые, обеспечив более близкий объект мата…
- И ты типа группа спасения?
- Типа да. Меня туда закинули с двумя офицерами… Ну, пришлось побегать, пока всех наших собрали. Ладно хоть, все выжили…
- А что Айзен-тайчо?
- А что Айзен-тайчо? «Молодец, Гин, отдыхай».
Ичимару отодвинул пустую чашку, и откинулся на спину, блаженно растянувшись на полу. Закрыл глаза, и решительно добавил:
- Вот я и буду отдыхать.
Мацумото села рядом, помолчала, водя пальцами по длинным царапинам на его плече, потом спросила:
- А чего тебя на грунт отправили? Мне ваш один сказал – внеочередной.
- М-мм…
- Чего натворил-то?
- Так, ерунда… Бумаги потерял.
- Бумаги? – Мацумото посмотрела на его насмешливо изогнутые брови, и поняла: - Это которые мои?!
- Угу.
- Так вот почему мне не влетело! Значит, ты сказал, что это ты потерял… а не я растяпа.
- Ран-чан, забей. Айзен давно привык к тому, что я и бумаги – понятия несовместимые.
- А я на тебя ещё и наехала.
- Точно.
Рангику наклонилась ниже, чуть тронула губами его шею, и игриво шепнула:
- Придется извиняться, а?
- О, я не настаиваю…
- Зато я настаиваю,- Рангику чуть прикусила кожу на его плече. Лейтенант вроде бы не пошевелился, но его пальцы непонятно как оказались на спине девушки – поглаживая, дразня легкими прикосновениями через ставшую ненужной одежду.
- Погоди, - шепнула Рангику. – А то так нечестно – ты без косоде, а я…
Прохладные пальцы по горячей коже, золотистые локоны поверх сизых прядей, россыпь торопливых жадных поцелуев, и жаркий шёпот:
- Я скучала…
- Правда?
- Глупый… почему ты не пришёл?
- Какая разница?
- Ох… Эй, осторожнее! Следы останутся..
- Шарфиком прикроешь…
- Гин, не толкайся! Ах так?!
- Оу… Я не кусался!
- А вот тебе, блудный лейтенант!
И смех. Чуть хрипловатый, неумелый – его, и легкий, как солнечный луч – её. Дурашливая возня, перемежающаяся страстными ласками, укусы – и поцелуи, смех – и негромкие стоны…
А потом она нежилась, положив голову ему на грудь, лениво водя пальцами по его груди, и болтала ни о чём. А он лежал, закинув руки за голову, слушал, и улыбался. Как всегда. Впрочем нет – эта его улыбка предназначалась только ей. Настоящая. Искренняя. Такая редкая улыбка самого улыбчивого шинигами Готея.

19-21.11. 07

@темы: Matsumoto Rangiku, Ichimaru Gin, Фанфики

---

фанарт

[Альвар]

продолжаем мусорить Гином )

@темы: FanArt, Ichimaru Gin, Рисунки

---

[ИмяКошки]

воть, спешиал

Все равно немного халявно вышло...

Мяу!

@темы: FanArt, Matsumoto Rangiku, Ichimaru Gin, Рисунки

---

Ещё один фанфик!

[Дверучка Че]

Автор: Ла-тян
Название: Утро, но да
Фандом: Блич
Персонажи: Гин/Рангику, Хицугайя, Ренджи, Изуру, Момо.
Дисклаймер: Я подумаю…
От автора: этот фик для Гина нашего местного Готэя.

-Гин! Изуру! Где вы, блин?!
В офисе третьего отряда было тихо. Там сидел лишь один офицер.
-Кира-фукутайчо в отпуске.
-А Гин…Ичимару-тайчо?
-Ичимару-тайчо…он же…
Рангику обожгла его взглядом.
-Что?
-Он же ушел…туда.
Голос офицера прозвучал неожиданно тихо.
Мацумото открыла глаза и села.
-Приснится же такое…
Смятая подушка и чашечка с недопитым зеленым чаем явно говорили о том, что он был здесь. А сон…ну, сон есть сон.
«Ох, черт, он у меня допрыгается когда-нибудь! Опять ушел без таби и не поел. Свяжу я ему шарф…хоть не простудится тогда…»
Перед глазами всплыла картинка Гин, с лицом холодильника и в шарфе…
В пустой комнате смех звучит как-то непривычно и режет слух.
Открыв окно, Рангику зажмурилась. Солнечный свет заполнил комнату, зайчики запрыгали по стенам.
Воображение мигом подсунуло картинку из юности.
«-Смотри, Ран-чан!
-Что?
Она никогда не была жаворонком. А уж вставать из-за чего-то неизвестного…
-На стену глянь!
По стене полз…ползло пятно.
-Ч-что это? Гин, убери это!
Пятно стало двигаться к ней.
-Гин, мне страшно!
Рангику повисла на шее друга.
-Глупая Ран-чан.
Будущий капитан третьего отряда перестал баловаться и зайчик исчез.
-Ты – мой спаситель!
Чмокнув его в щеку, она вновь садится на подоконник.
-Как ты думаешь, мы сможем? Поступить?
-Да.
-А мы будем рядом?
-Не знаю.
-Другого я не ожидала.
После некоторого молчания, она тихо спросила:
-А всё будет хорошо?
-Да. Теперь у меня есть она.
Он погладил рукоять меча..
-Её зовут Шинсо.
-Это здорово, Гин. Я правда завидую.
-Она и для тебя тоже.
Он садится рядом с ней и начинает протирать лезвие своим косодэ. Она кладет голову ему на плечо.
-Научишь меня делать такие…пятнышки?
-Обязательно. Но только сначала получи меч.
С тех пор, она тренировалась, старалась только для двоих. Для Гина и для Хайнеко, которая на первых парах обладала лишь возможностью отражать свет на стены.»
Рангику коснулась щекой цубы меча.
-Хайнеко…
Мацумото была готова поклясться, что услышала явственное мяуканье.
-Неко-тян?
Мяуканье повторилось, но уже настойчивее. Звук исходил с другой стороны сёдзи. Открыв их, она увидела своего тайчо.
-Доброе утро!
-Здравствуй.
Из-за спины Хицугайи высунулись трое.
-Охаё!
-Здравствуйте!
-Доброе утро, Мацумото-сан!
-Привет, Кира, Ренджи, Момо. Откуда вы?
-Эти трое увязались за мной.
-Что-то случилось?
-Не то что бы…
-Так, Ренджи, выкладывай.
-Мы нашли котенка и решили вам принести.
-А где нашли?
-И Момо в офисе.
-Эээ?
-Я подобрала его, Мацумото-сан!
-Ясно…И где он?
Хицугайя вытащил откуда-то из глубин хаори былого котенка.
-Он уже испортил мне хаори. Из-за него Коммамура-тайчо ходит дерганный. Этот…котенок повис на косе Уноханы. Мешался под ногами Тоусена, что тот упал бы, если б не лейтенант. Ну и по мелочи…
-Вот, засранец… - с нежность сказала Рангику.
-Ну так вы возьмете его?
-Конечно!
-Спасибо вам!
-Не за что!
Томно потянувшись, Мацумото взяла из рук тайчо кота.
-Пока. Удачи.
-Изуру, передай капитану вот это, пожалуйста.
Она протянула Кире белый шарф с цифрой три, как на хаори Ичимару.
-Хорошо. До свидания.
Задвинув сёдзи, она положила Хайнеко рядом с котенком.
-Знакомься, Хайнеко. Это – Гин. Гин, это – Хайнеко.
Гин мяукнул. Кажется, ему понравилось имя.

@темы: Matsumoto Rangiku, Ichimaru Gin, Фанфики